Алексей Наст - Распутницы

Как-то, столкнувшись в коридоре управления с опером Кулаковым, Геннадий узнал ещё одну новость. Приятная она? Неприятная? Как посмотреть! Может, она не была такой плохой, может, просто отпала ещё одна проблема — проблема мщения, которая грызла его разум, не отпуская, мешая думать о другом…

— Успел совершить с Маркухиным, что планировал? — спросил Кулаков, не здороваясь.

— О чём ты?

— С Тетерей разобраться успел? Ты помнишь, у меня его данные брал, потом в адресное бюро бегал? Я у девок спрашивал — адрес его мамаши ты брал.

— Боря, ты почему такой любопытный? — притворно возмутился Геннадий, не понимая, к чему этот разговор.

— Работа у меня такая, всё вызнавать оперативно.

— А-а…

— Так что? Пообщался с Маркухиным?

— Нет. Как-то не случилось, хотя старался.

— Моих парней бы попросил, они бы тебе его быстро выцепили.

— Хотелось лично, с глазу на глаз.

— Теперь, увы, никаких с глазу на глаз. Свалил твой Тетеря.

— Как свалил?! — поразился Геннадий.

— Так. Выписался с адреса мамаши — и у-у, в дальнюю даль! Видимо, ты его так напугал своим пристальным интересом, что он упросил Пантелея выслать его в какой-нибудь их бандитский «филиал» в другом регионе.

Значит, Тетеря сбежал от ответственности. Геннадий испытал укол сожаления — так хотелось избить подонка, и не один раз, а ловить его постоянно и бить, чтобы жил и трясся и проклинал себя за свою спесь, с которой он тогда унизил Геннадия.

— Ничего, — бодро отозвался Геннадий. — Когда-нибудь и где-нибудь он проявится.

— Может, не проявится.

— Проявится!

— И что, возьмёшь командировку и поедешь на рандеву?

Геннадий пожал плечом:

— Не знаю. Будет видно. — А сам подумал, что, наверное, судьба такая — Тетере пока избегать наказания за гадости, творимые над людьми. Но предел терпению Бога на небе и людей на земле придёт, и тогда Тетере не поздоровится по полной программе!

Лиза Одоева ежедневно интересовалась здоровьем отца Геннадия, проявляла тёплое участие. Они с Геннадием после нервозной истории с Ондатром стали настоящими друзьями по работе. Некоторые коллеги пытались посмеиваться в сторону их дружбы, подмигивали Геннадию, имея в виду прошлое Лизки, но Егоров отсекал такие шутки.

В этот раз Одоева, мило улыбнувшись, потрепав панибратски Геннадия по плечу, тоже поинтересовалась самочувствием отца:

— Как он?

— Нормально, идёт на поправку, — кивнул Геннадий. — Скоро писать начнёт. Говорит, соскучился. Пусть. Это ему только на пользу будет.

— Молодец он у тебя, — ободряла Одоева. — Главное, папик жив и честь сохранена. А ты тогда, помнишь, как скукожился? «Всё кончено!»

— Я так не говорил, — рассмеялся Геннадий.

— Но думал.

— Хорошо тебе, Лизка, всё нипочем, — брюзжал Геннадий.

— Ну, если расслабиться и принять жизнь такой, какая она есть… Вот смотри, мой благоверный очередное колечко подарил.

— Очень рад за тебя и твоего благоверного.

— Хочешь с ним поговорить?

— Насчёт чего? — насторожился Геннадий.

— Ну как, со времени нашей памятной разборки с Ондатром и Малофеем много воды утекло, столько свершилось, а ты совершенно спокойный и безучастный, не мучают тебя приступы любопытства.

— Хорошо, поговорю. Пусть пивом угостит.

— Пиво он тебе поставит — вопросов нет. Но заранее тебя предупрежу — он пишет одну разоблачительную статью, и мне хотелось бы, чтобы и ты был в курсе. На всякий случай. Вдруг одна я не смогу его отмазать, а с таким проверенным напарником, как ты…

— Понял я, Лиза, всё понял, к чему твой разговор. Без проблем.

С Костиком, мужем Лизки, Геннадий встретился в кафе «Молодёжное». В этой забегаловке в основном тусовались студенты. И сейчас большинство столиков было занято разряженными девками и парнями. Костик, удивлённо улыбаясь, гонял пальцем скомканную салфетку по столу. Геннадий не торопясь тянул светлое пиво из высокого стакана с фирменной наклейкой.

— Статья заказная, я не скрываю. Но факты… короче, всё правда. Помнишь дело Игошина?

Геннадий напрягся — как же, как же, у него забрали дело, но до суда довести не сумели, хотя отняли именно под предлогом срочной передачи в судилище. Как же такое не помнить! Из-за этого проклятого Игошина и его отец так намучился, и Геннадий массу нервных и душевных сил растратил.

— Это дело ведь было сначала у тебя, — продолжал Костик. — Вроде всё просто — ГИБДД пыталась задержать угонщиков, они спрятались в многоэтажных заброшенных трущобах. Вызвали группу захвата. Самойлова застрелили, а Игошин при задержании убил сотрудника МВД. Всё ясно как дважды два — угон и убийство. Но там ещё фигурировали две пресловутые сумки. А? Ха-ха. Лиза мне кое-что поведала, как на тебя бригада Ондатра наезжала. Деталей не раскрыла, можешь не беспокоиться, но намекнула, что им был нужен от тебя живой Игошин.