Елена Галлиади - Просто – semplicemente. Часть II. Игры

У трапа его встретил Пьетро, с которым они крепко обнялись.

— Забавная малышка! — вполголоса сказал он ему, оценив Роберту.

— Как тебе самолет? — проигнорировав замечание, спросил Алекс.

— Шикарен! — протянул Пьетро.

— Пошли, покажу, салон делал на заказ! Думаю, всем нам будет удобно!

Изучив самолет вдоль и поперек Алессандро и Пьетро отправились наконец в город. Алессандро немного тянул с визитом к Сильвии, поэтому сперва посмотрел, как идут дела в доме и успел сплавать на остров, чтобы проверить виллу. Уже когда день начал лениво клониться к вечеру он наконец сел за руль и направил свою машину к прекрасной вилле Энрико Фаустини. Он и понятия не имел, что сказать Сильвии, решил смотреть по обстоятельствам. Подъехав к воротам виллы ему пришлось ждать довольно долго, видимо хозяин сомневался, стоит ли пускать его внутрь. Спустя некоторое время ворота медленно открылись. Алессандро оставил свою машину на небольшой стоянке и прошел по аккуратной дорожке, вымощенной галькой, на манер родосской, прямо к парадному входу в дом, где его ждал отец Сильвии, Энрико Фаустини. Он был заметно бледен, при этом пытался улыбаться, но улыбка получалась какая-то кислая.

— Добрый вечер, Энрико! — сказал Алессандро и протянул руку для приветствия.

— Добрый вечер…

Энрико крепко пожал протянутую руку, но Алессандро все равно почувствовал небольшую дрожь. Отец Сильвии был напуган.

— Где Сильвия? Я хочу её видеть. — сказал Алессандро.

К великому удивлению Алессандро, Энрико Фаустини медленно опустился на колени, слезы градом посыпались из его глаз.

— Прошу… умоляю… не убивай мою девочку… Она сделала глупость, я понимаю! Женщины бывают импульсивны! Но она любит тебя, Алессандро и очень страдает из-за того, что она сделала… Прошу тебя… она — это единственное, что у меня осталось…

— Где Сильвия? — повторил вопрос Алессандро.

В ответ раздались рыдания, Энрико Фаустини попытался схватить его за ноги. Алессандро извернулся и оставив рыдающего старика отправился на поиски Сильвии.

Вилла Фаустини не то, что говорила, она кричала о благосостоянии своего владельца, Энрико до сих пор занимал достойное положение среди банкиров Палермо, а также был действующим главой одной из сoshe, к его мнению многие прислушивались. Обойдя бесчисленное количество комнат Алессандро наконец вышел на террасу, где спиной ко входу стояла Сильвия. Она не обернулась на звук его шагов

— Ты пришел убить меня? — тихо спросила она.

Алессандро ничего не ответил. Он немного постоял на пороге, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, затем медленно подошел к Сильвии и крепко обнял её, при этом она невольно вздрогнула.

— Мне не хватает тебя, нашему сыну не хватает тебя… Я хочу, чтобы ты вернулась домой. — сказал Алессандро.

— Але, ты серьезно? — Сильвия не поверила своим ушам.

— Абсолютно… Я очень люблю тебя, мне без тебя плохо.

— Я чуть не убила тебя… — напомнила Сильвия.

— Думаю в этом есть доля моей вины… — Алессандро развернул Сильвию лицом к себе и посмотрел в её испуганные глаза, — я безумно скучаю по тебе…

Энрико Фаустини наконец нашел в себе силы подняться и пройти на террасу, не было сомнений, что Алессандро уже нашел его дочь, которая напрочь отказалась бежать и прятаться. Ожидая увидеть кровавую сцену, он медленно прошел через комнату, ведущую на террасу и остановился в изумлении. Алессандро и Сильвия целовались на террасе, как будто ничего не случилось в их жизни, совершенно не обращая никакого внимания на то, что с моря пришел прохладный ветер и всё вокруг окутали сумерки. Энрико тихо развернулся и прошел в соседнюю гостиную, где достал из бара бутылку виски и не переставая благодарить святую Розалию выпил залпом полный бокал. Он проклинал себя за слабость и за страх перед Маретти, перед всей их чертовой семьей, но в целом ничего не мог поделать, тем более, что Алессандро он боялся больше чем его покойного прадеда Сальваторе, с которым в прошлом имел много столкновений. «К счастью, он всё же полюбил её, иначе нас давно бы отправили кормить рыб…», — заключил Энрико и выпил еще один полный бокал.

Сантино сидел на кухне Димитро и уплетал пересахаренную скьяччату.

— И как? — с интересом спросил Димитро у брата.

— С сахаром ты перестарался… — заметил Сантино

— Я знаю, — вздохнул Димитро, — да и виноград сладкий…

— Послушай… Я пришел извиниться за свое поведение, наверное, я не прав, что постоянно слежу за тобой и пытаюсь влезть в твою жизнь, — расправившись с пирогом сказал Сантино.