Людмила Мартова - Дьявол кроется в мелочах

— А если ты не жив, то твоя бывшая жена становится единственным опекуном твоей несовершеннолетней дочери, получая право управлять наследством. Так что повод для убийства железный.

Соня ойкнула и снова прижала ладони к щекам. Ей, выросшей в семье, где все друг друга любили, было дико представить, что ради денег можно заказать убийство отца своего ребенка.

Феодосий посмотрел на нее, усмехнулся, подошел ближе, чмокнул в затылок.

— Она — не ты, — шепнул он и повернулся к Махову. — Слушай, Игорь, с учетом, что колеса мне отпилили и пальбу во дворе офиса устроили, исполнителя она все-таки нашла. Ты знаешь, кто он? У него, похоже, наша девушка. Так что вычислить нам его надо немедленно.

— Знаю только, что это профессионал, который на частных заказах живет. Работает по всей стране. Заказы к нему приходят только от очень проверенных людей. Уж кто к нему Нину направил, я не знаю, вот только знающие люди шепнули, что исполнителя она искать перестала, потому что Хантер согласился. Хантер — это его кличка, вот только кто он и где живет, никому из моих информаторов не известно.

— Так, — времени мы терять не можем. Поэтому сейчас я позвоню Нине, — решительно сказал Феодосий. — В конце концов, она на Мальдивах, так что ей вряд ли чего-то угрожает. А Настю нужно спасать.

— Но если ваша жена заказала ваше убийство, то при чем здесь моя дочь? — спросила Инесса Перцева.

— Этого я пока не знаю, — ответил Феодосий и, включив громкую связь, набрал номер.

Отпираться Нина не стала.

— Я просто забыла, какая ты умная и хитрая сволочь, — довольно равнодушно сказала она. — С самого начала было понятно, что ты обязательно обо всем догадаешься. Я просто надеялась, что этот человек, которому я заплатила, успеет сделать все быстро. Но ты же, как кошка, которая, падая, обязательно приземляется на четыре лапы. Сначала тебе повезло уцелеть, а потом мой наемник отчего-то вообще наотрез отказался тебя убивать.

— Что? Почему это, интересно? Узнал, что я воевал и меня не так просто взять голыми руками?

— Да брось ты корчить из себя Рембо, про твой спецназ я ему сразу рассказала. Из-за этого пришлось заплатить больше, чем я рассчитывала. От доли в бизнесе он отказался, сказал, что работает только за наличные. Мне пришлось ему перевести все, что у нас с Надей было.

— В надежде на будущий куш?

— Ну да. Если бы ты сдох, то я бы стала Наташиным опекуном и у меня были бы деньги. Много денег. Но он сказал, что у меня все получится не только в случае твоей смерти.

— В смысле?

— Когда он сказал, что у него изменились обстоятельства и он не сможет тебя убить, он предложил свой план. Сказал, что надо убить кого-нибудь другого и повесить убийство на тебя. Когда тебя посадят, то я тоже смогу оформить опекунство над Наташей. И я согласилась.

— Нина, ты сама себя слышишь?

— Да, а что такое? Мир жесток, Лаврецкий. Мне нужны деньги. У тебя они есть. Отдать их добровольно ты не захотел, хотя я тебя и просила. Так что теперь ты сядешь.

— Ты знаешь, что он украл молодую девушку? Он хочет ее убить и обвинить в этом меня.

— Меня не интересовали детали. — Нина зевнула, и Лаврецкий вдруг представил ее лицо, самодовольное, все еще красивое, очень нежное лицо женщины, которая палец о палец не ударила в своей жизни.

Сейчас она, наверное, лежит у бассейна, смотрит на голубую гладь воды и спокойно рассуждает о человеческой жизни, которую готова отнять у ни в чем не повинного человека в обмен на деньги. Ему так захотелось впечатать кулак в это лицо, что даже пальцы сжались, впиваясь ногтями в мякоть ладони.

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, улыбнулся Соне, погладившей его по побелевшим щекам.

— Нина, отзови своего пса, — сказал он спокойно. Максимально спокойно, как мог. — Я переведу тебе деньги. Столько, сколько ты скажешь. Та девушка, которую он похитил, ни в чем не виновата, и она не должна пострадать. Просто останови его.

— Поздно, Лаврецкий. — Нина хрипло засмеялась, и в ее смехе было что-то жуткое. — Уже поздно.

И нажала на отбой. Гудки разорвали тишину, воцарившуюся в комнате. И в этой тишине вдруг тихонько, жалобно, на одной ноте завыла Инесса Перцева.

— Успокойся, Инна, мы ее найдем, я тебе обещаю. — Полковник Бунин сейчас был до синевы бледен. Это Соня отмечала как будто краем сознания.

Бывшая жена Феодосия заказала его убийство, а когда это не получилось, его решили подставить, обвинив в убийстве Насти. Но как? Невозможно же обвинить человека в том, чего он не делал, не имея на это серьезных оснований. Эту нехитрую мысль Соня высказала вслух.