Барри Робертс - Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк

В конце концов он с головой ушел в старые тетради, куда на протяжении всего нашего с ним знакомства записывал необычные и редкие факты и сообщения из криминальной области. Сыщик просматривал подшивку за подшивкой, пробегая страницы указательным пальцем, затем отправлял ее обратно в шкаф и брал другую. Он сновал туда-сюда – тащил тетрадку к лампе, скользил по ней взглядом в течение нескольких минут, потом захлопывал, издавая нетерпеливое хмыканье.

Когда весь длинный ряд истрепанных подшивок был исчерпан, он вернулся в свое кресло и в течение нескольких минут сидел, барабаня пальцами по столу.

– Здесь просто-напросто нет такого, Ватсон! – воскликнул он в конце концов.

– Нет такого – чего, Холмс? – поинтересовался я.

– Подобного железнодорожного преступления, – ответил он. – Я могу пересчитать по пальцам все мало-мальски значительные преступления, связанные с нашей железной дорогой, начиная с момента ее возникновения. Кража крымской платежной ведомости Пирса и Эйгара полвека назад, преступление большой изобретательности и оригинальности, ну что еще? Убийство Бриггов на Лондонской северной железной дороге в шестьдесят четвертом году, которое не забыто только потому, что послужило толчком к установке системы связи, и смерть Исаака Гоулда на Брайтонской линии в восемьдесят первом!

– Вы разочарованы? – спросил я.

– Ватсон, никто так пристально не следит за прогрессом науки, как профессиональный преступник. За каждым техническим новшеством следует по пятам какое-нибудь новое преступление – за исключением, кажется, железной дороги. За три четверти века это величайшее изобретение вызвало всего лишь одну дерзкую кражу и несколько жалких убийств. Нет, Ватсон, я был прав. Здесь нет преступления, просто какая-то оплошность или техническая неувязка.

Ранним утром следующего дня мы направились в Плимут, прежде протелеграфировав Джессону, чтобы тот доставил необходимые Холмсу сведения. На вокзале Ватерлоо нас встретил служащий с копиями документов и огромным рулоном карт и проводил в заранее заказанное купе. Прежде чем поезд отправился, он вручил нам две проездные карточки с красивым тиснением, которые позволяли ездить по всем железным дорогам Британии.

Пока мы катили на запад, Холмс занимался бумагами, разматывал карты железных дорог и схемы расположения станций, пока не завалил ими весь пол и сиденья в нашем купе.

Он внимательно вглядывался в условные обозначения и сверялся со списками, а я в это время смотрел на сменяющие друг друга пейзажи. Постепенно вересковые пустоши, что окружают Лондон с запада, уступили место влажным и тучным равнинам Хемпшира и холмистым лугам Уилтшира. Вскоре в полях, в накатанных повозками колеях дорог, показалась сырая красная земля запада, и после полудня мы наконец прибыли в Плимут.

Здесь нас встретил сам начальник станции и проводил в отведенные для нас в «Золотом олене» комнаты, где мы, пообедав, уединились с бутылкой портвейна.

Теперь мой друг устремил свое внимание на одну из копий. Как можно было заметить, она содержала по большей части машинописные сообщения и списки, которые он тщательно сравнивал. Через некоторое время сыщик передал мне два листа бумаги со списком имен и адресов. Сам же взял в руки стопку документов.

– Не могли бы вы помочь мне, Ватсон, – попросил Холмс. – Я передал вам список пассажиров плимутского поезда, составленный после происшествия. Помеченные крестиком – это погибшие. У меня здесь показания, взятые у оставшихся в живых. Давайте я прочту их имена и адреса, а вы, будьте так добры, проставьте галочки против каждого из них в вашем списке.

Из каждого показания он зачитывал имя и адрес свидетеля, пока не перечислил их всех. Я находил и помечал данные в своем списке, и так до тех пор, пока Холмс не перевернул последнюю страницу.

– Все в порядке, Ватсон? – спросил он.

– Вы, похоже, пропустили один протокол, Холмс. Кроме погибших и перечисленных вами, здесь значится еще одно имя.

– Точно! – воскликнул он. – От мистера Джонатана Я. Сэмуэля из Нью-Йорка нет ни заявления, ни какого-либо адреса в вашем списке, кроме сведений о том, что он останавливался в отеле «Виктория» на Нортумберленд-авеню.

– Совершенно верно, – согласился я и вновь просмотрел список. Я представил сцену чудовищной бойни в Солсбери той летней ночью, и в памяти всплыли воспоминания о войне. – Вы уверены, что не произошло путаницы между живыми и мертвыми?