Барри Робертс: Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк

Я не могу, увы, решительно утверждать, что это повествование является работой доктора Ватсона, но могу предложить читателям плоды моих собственных изысканий на предмет некоторых аспектов истории, которые, возможно, помогут им самим разобраться, что к чему.

Большинство комментаторов сходятся в том, что Холмс отошел от дел где-то осенью 1903 года, что соответствует настоящему отчету. Существует, однако, запись о деле, по общему признанию сделанная самим Холмсом, которая называется «Приключение Львиной Гривы». Изданная в 1926 году, она относится к июлю 1907 года и содержит утверждение, что «в этот период моей жизни старина Ватсон почти совсем исчез из поля моего зрения. Я видел его не чаще, чем во время случайных воскресных визитов». Это, конечно, не расходится полностью с настоящим повествованием, но и не подтверждает представленное здесь описание событий 1907 года.

Некоторые авторитетные источники ставят под сомнение аутентичность «Львиной Гривы» в связи с установленной неточностью, которая делает все события весьма маловероятными. В качестве претензии выдвигался тот факт, что «Львиную Гриву», невероятно красивую и смертельно опасную медузу, ни разу не находили на побережье Суссекса, поскольку она обитала в более теплых водах. В действительности только открытие Суэцкого канала проложило путь этому созданию к новым местам проживания, и теперь ее можно обнаружить не только у юго-восточных берегов Британии, но и в бухтах Шотландии.

Если история вымышлена, то следует задать вопрос, почему она была написана. Была ли она написана во времена Великой войны, и тогда она с успехом могла быть создана по настоянию Майкрофта (смотрите «Главу 23» настоящего повествования), чтобы скрыть деятельность Холмса в 1907 году, однако дата публикации опровергает это предположение. А может быть, она была написана во время войны, но оставалась неопубликованной, пока не пришло время ей появиться вместе с последней серией отчетов Ватсона, или в 20-х годах возник вопрос о связи Холмса с астрономом, что повлекло за собой публикацию «Львиной Гривы», чтобы ввести кого-то в заблуждение?

Железнодорожные компании – именно те, которые имели отношение к инцидентам в Солсбери и Грэнтэме, но имена директоров, которые нанесли визит Холмсу, похоже, вымышлены. Почему четвертый посетитель ни разу не был назван по имени? Был ли это кто-нибудь столь известный, что Ватсон почувствовал, что не сможет сделать его неузнаваемым?

Описания двух крушений во всех деталях совпадают с теми, которые дает Л.Т.Роулт в своем исследовании о железнодорожных катастрофах в Британии, «Осторожно, красный свет» (Бодли Хэд, 1955; расширенное издание, Пэн Букс, 1982). По смешному совпадению, Роулт замечает: «Что на самом деле произошло на площадке машиниста поезда „Айвэт Атлантик“ номер 276 сентябрьской ночью столько лет назад – это вопрос, на который не смог бы ответить и сам Шерлок Холмс».

Нигде не сказано, как астроном достал «смолистый опиат», с помощью которого он спровоцировал крушение трех поездов. Однако он когда-то был адвокатом по криминальным делам, увлекался наукой и располагал обширной библиотекой по естествознанию. Нет ничего невозможного в том, что он нашел академические сведения о трудно распознаваемых наркотиках или узнал о каких-либо использовавшихся в древности опиатах во времена своей юности в Южной Америке. Не далее как в 1917 году образец южноамериканского яда кураре был предъявлен в качестве вещественного доказательства в судебном процессе по криминальному делу; королевский патолог не нашел никакой подходящей современной литературы, и ему пришлось изучать записи естествоиспытателей семнадцатого века.

Если специальный поезд и в самом деле забрал со сцены грэнтэмской трагедии двух важных пассажиров, это все равно остается тайной. Тем не менее король Эдуард действительно ездил на «мерседесе» и питал слабость к имбирному печенью (французскому по преимуществу, но можно предположить, что в Грэнтэме его тогда достать было невозможно, тем более среди ночи).

Небольшая трагедия разыгрывается вокруг бакалейщика Робертса, который не желает давать даже грошового кредита Большой северной компании. Он не был, конечно, моим предком. Непонятно, чьим предком он вообще мог быть.

В Федерации эстрадных артистов нет записи об Эмили Нортон, ни под этим именем, ни под именем Эйлин Нигл. Не исключено, что какой-нибудь исследователь мюзик-холла времен короля Эдуарда способен раскрыть нам подлинное имя этой выдающейся леди.