Анна Малышева - Клетка для сверчка

И когда Александра изложила все события того вечера, который последовал за аукционом, Алешина удовлетворенно кивнула:

— Ну все же ясно как день. Ты не брала, Игорь Горбылев не брал. Взяла она сама. Положила в карман, а вниз принесла коробку.

— Зачем?

— Подделка не прошла бы экспертизу. Она боялась продавать. Решила получить страховку.

— Так почему она ее не получает?

— А вот это для меня загадка, — задумчиво произнесла Алешина. — Может, не хочет подставлять невинных людей. Тебя и Горбылева. До нее ведь доходит, что полиция возьмется за вас. Может, боится, что ее расколют. Страховщики тоже не ягнятки, зря платить не захотят, назначат собственное расследование. Аукционный дом после ее подписи на акте сдачи-приемки вообще может спокойно пить чай. Она в западне, которую сама для себя создала. А четки фальшивые.

Последние слова Алешина произнесла с чувством глубокой убежденности в своей правоте. Некоторое время обе женщины молчали. Александра смотрела в окно, ощущая внутри сосущую, тревожную пустоту. Они ехали быстро — в сторону Москвы шоссе было полупустым, зато обратно тянулся вязкий, плотный поток машин и фур. Мелькнули развязки МКАД, они двигались к центру.

— Я все-таки не оставляю надежды с ней договориться, — произнесла Алешина, поглядывая на навигатор. — А вот где мы сядем надолго, так это на Кольце. Вот пижон, выбрал отель на Знаменке. С ним бы я тоже с удовольствием побеседовала.

— Марина, давай сразу договоримся, — повернулась к ней художница, — если ты меня используешь как средство войти в доверие к Ольге, то мы по-хорошему прощаемся. Прямо сейчас. Я не буду на нее никак влиять. По моему мнению, вокруг нее и так достаточно людей, которые диктуют ей свое мнение. Если она спрятала четки, я надеюсь, она это сделала по собственному выбору.

— Ну, личный интерес у меня имеется, не за красивые же глаза я тебя вожу туда-сюда, — спокойно ответила Алешина. — И коллекцию Исхакова мне хотелось бы изучить поподробнее. Но самое главное, мне хочется понять, что происходит на московском рынке. А происходит что-то очень нехорошее. То давнее двойное убийство уже почти забыто, а теперь, когда четки снова всплыли, оно не идет у меня из головы. Не убивали они друг друга, Исхаков и Федотов. Там был третий. И если это Адвокат…

Она покачала головой, словно возражая себе самой.

— Если это и сделал Адвокат, то им кто-то руководил.

— Почему ты так думаешь?

— Я его знала, работала с ним рядом каждую ночь, больше года. У него не было ни одной самостоятельной мысли. Я думаю, он не преступник, а еще одна жертва, только никто об этом не знает. За всем этим кто-то стоит.

— Штромм?

— Не проходит. Я интересовалась всеми деталями дела, ведь погибли оба моих учителя. Тогда я впервые узнала о существовании их близкого друга и соседа. Но Штромма проверяли вдоль и поперек. У него идеальное алиби. И он очень активно пытался выгородить Федотова. И если у Ольги все же есть завещание, — неожиданно перескочила на другую тему Алешина, — то наверняка на мать. А если завещания нет, то и так все матери достанется. Не можем же мы подозревать еще и мать, согласись. Той дела нет ни до этих пластиков с янтарями, ни до самой Ольги.

Пока Алешина искала место для парковки рядом с отелем, Александра вошла в украшенный лепниной подъезд и обратилась к портье, поклонившемуся ей из-за стойки:

— Для меня должны были оставить документ, вот мой паспорт. Корзухина Александра.

— Да, для вас есть почта, — портье любезно протянул ей белый конверт с серебряным гербом отеля. Александра заглянула вовнутрь, убедилась, что паспорт на месте, и кивнула:

— Я еще оставлю записку для вашего постояльца. Он знает.

— Как вам будет угодно, вот стол для письма, — портье указал ей на маленький письменный уголок в конце холла. В это время в дверях появилась Алешина, взвинченная и негодующая. Она прямо обратилась к портье:

— Скажите, а почему у вас стоянка только для гостей отеля? А гости гостей должны, видимо, парковаться за Садовым кольцом? Ближе нет свободных мест.

— Я поставлю вам машину, если желаете, — предложил портье, но она отмахнулась:

— Поставила уже. Саша, что ты там пишешь, письмо Татьяны Онегину? Давай скорее. Я аварийку включила, еще не хватает, чтобы меня эвакуировали.

— Сейчас… — Александра записала адрес, сверяясь с геолокацией, присланной полковником. — Все.

Она запечатала конверт, надписала «Эдгар Штромм» и вручила его портье. Тот поклонился и поместил конверт в ячейку с номером 205.