Блейк Крауч - Возвращение [litres]

Взглянув на бывшую жену, он видит в ней ту, прежнюю, в глазах которой навсегда запечатлелась смерть дочери.

– Какие из воспоминаний кажутся тебе настоящими? – спрашивает он Джулию.

– Они как будто одинаково реальны, – отвечает она. – Слава богу, мы в том мире, где моя дочь жива. Только у меня такое чувство, будто я прошла и через то, другое… Что с нами?

Барри медленно выдыхает и опирается на дверку душевой кабины.

– В… не знаю, даже, как это назвать… в прошлой жизни, в которой Меган умерла, я расследовал одно дело, связанное с синдромом ложной памяти. И кое-что в нем не сходилось. Как-то ночью – конкретно этой ночью, если точнее, – я вышел на некий странный отель. Там меня чем-то опоили. Очнулся я привязанным к креслу. Рядом был человек, угрожавший убить меня, если только я не припомню в подробностях вечер, когда погибла Меган.

– Зачем?

– Понятия не имею. Не знаю даже, как его звали. Потом меня поместили в камеру сенсорной депривации, ввели парализующее, а затем остановили сердце. Во время агонии меня начали преследовать невероятно яркие воспоминания – те, которые я только что описывал незнакомцу. И не знаю как, но мое сознание из времени, когда мне было пятьдесят… оно вернулось назад, в тело тридцатидевятилетнего меня.

Глаза Джулии расширяются. Меган садится на полу.

– Понимаю, как это звучит, но я внезапно перенесся в тот самый вечер. – Барри поворачивается к дочери. – Ты тогда только что вышла из дома. Я бросился следом и перехватил тебя за какую-то секунду до того, как ты оказалась посреди дороге, где тебя должен был сбить «Мустанг». Помнишь?

– Да, кажется… Ты еще очень странно себя вел – слишком эмоционально.

– Ты спас ее, – произносит Джулия.

– Мне все казалось, что это сон или какой-то невероятный эксперимент, и я в любой момент могу очнуться. Однако день шел за днем, месяц за месяцем, год за годом… И я постепенно просто привык. Все казалось таким нормальным, что спустя время я даже практически не вспоминал о том, что со мной случилось. До позавчерашнего вечера.

– А что произошло позавчера? – спрашивает Меган.

– Женщина спрыгнула с небоскреба в Верхнем Вест-Сайде. Это был тот самый случай, который я тогда расследовал. И я словно проснулся от долгого сна – длиной в целую жизнь. Сейчас как раз та самая ночь, когда меня отправили обратно.

На лице Джулии читается то ли недоверие, то ли глубокий шок. Глаза Меган стекленеют:

– Я должна была умереть.

Барри ласково заправляет волосы ей за уши, как делал, когда она была маленькой.

– Нет, ты там, где тебе следует быть. Ты жива, и это на самом деле.

Барри не идет на работу – и не только потому, что вернулся домой в семь утра. Он боится, что у коллег ночью тоже возникли воспоминания о смерти его дочери – об одиннадцати годах, когда ее не было в живых.

Проснувшись, он видит, что телефон буквально разрывают уведомления – пропущенные звонки, голосовая почта, ошеломленные эсэмэски о Меган. Барри никому не отвечает. Сперва нужно поговорить с ней самой и с Джулией. Им надо решить между собой, что говорить людям, хотя он даже представить не в состоянии, какие тут могут быть варианты.

Он входит в бар в Нохо, за углом дома Меган. Дочь и бывшая жена ждут в угловой кабинке, возле кухни, откуда пышет жаром, доносится грохот кастрюль и сковородок, шипенье жарящейся еды.

Скользнув на место рядом с дочерью, Барри кидает на сиденье свое пальто. Меган так и не пришла в себя от шока, вид у нее измученный и потрясенный. Джулия выглядит ненамного лучше.

– Как ты, Мегс? – спрашивает Барри, но дочь только смотрит на него пустыми глазами. Он поворачивается к Джулии. – Ты говорила с Энтони?

– Пыталась дозвониться, не смогла.

– С тобой все в порядке?

Она качает головой. Глаза у нее блестят.

– Нет, но сейчас не обо мне надо думать.

Они заказывают еду и напитки.

– Что нам говорить людям? – спрашивает Джулия. – Мне уже звонили с десяток человек.

– У меня то же самое, – кивает Барри. – Думаю, пока надо придерживаться версии, что это все СЛП. О нем они, по крайней мере, слышали.

– Разве не надо рассказать, что с тобой произошло? О странном отеле, кресле и о том, что ты живешь эти одиннадцать лет по второму разу?

Барри вспоминает о предупреждении, полученном в тот вечер, когда он вернулся в воспоминание о смерти Меган. Никому ничего не рассказывай – ни жене, ни дочери, ни единому человеку.

– Нет, это опасно. Пока нужно хранить все в тайне. Просто постарайтесь вернуться к обычной жизни.