Наталья Солнцева - Хозяйка книжного магазина

— О покойных плохо не говорят, — бормотал Валерий, почему-то оглядываясь в сторону комнаты, где лежал Киселев. — Это грех большой. Ну, да ладно… бог простит. Уж больно Яна томилась, изнывала от убожества жизни. Она, верно, приняла меня за человека, который сможет достойно обеспечить ее, осыпать золотом, быть может… а я оказался обыкновенным столяром.

— Не оправдал надежд, значит?

— Угу, — сокрушенно кивал головой Хромов. — Хорошо, что детей у нас не было. Думаю, из Яны не получилось бы матери. Она в свою родительницу пошла: такая же гордячка, строила из себя этакую… принцессу в лохмотьях!

— Вы знали ее мать? — спросил Смирнов.

— Только по рассказам. С виду обе производили впечатление робких, забитых и погрязших в неурядицах женщин, а на самом деле были настоящими свирепыми гарпиями. Они считали себя незаслуженно обиженными жизнью и всеми силами пытались восстановить справедливость.

Он удрученно вздохнул, замолчал. Сыщик же подумал, как странно Валерий назвал бывших жену и тещу — гарпии. Древние греки называли так крылатых чудовищ с женскими лицами, демонов бурь и смерти.

До Стаса доносился из гостиной монотонный гул голосов — ни слова не разобрать. Потом и эти звуки смолкли. Стас утомился, но нервное напряжение мешало ему уснуть. Да и Смирнов не велел. Он время от времени окликал то Киселева, то Хромова:

— Эй, парни! Не спать.

Сыщик решил потушить верхний свет в комнате Стаса, зажечь ночник. Так будет естественнее. Если со двора кто-то наблюдает за окнами, решит, что хозяин мирно почивает.

Так прошло еще полтора часа. Казалось, ничего уже не произойдет, когда топот ног на лестнице и хлопанье дверей разбудили Хромова.

— Что это? — спросил он, потягивая носом. — Дым? Кто-то курит?

Ночник у кровати Киселева вдруг погас, а с лестничной площадки раздались истошные крики: «Пожар! Пожар! Горим!»

Смирнов вскочил, принюхался, — в воздухе действительно пахло дымом, — и пощелкал выключателями. Света не было.

— Короткое замыкание! — выкрикнул в подъезде ломкий старческий голос. — Вызывайте пожарных!

— Помогите-е-е… помогите-е-е-е… — тонко выводил то ли ребенок, то ли женщина.

«Неужели дама решила применить старый испытанный способ заставить человека самого открыть дверь своей квартиры? — подумал Всеслав. — Что ж, надо отдать ей должное, способ отличный. Теперь у нее в запасе от силы четверть часа… до приезда пожарных».

— Что, пожар? — растерялся Хромов. — Надо выйти на лестницу!

— Полагаю, всего лишь дым, но густой. Там, в подъезде, темно… подождем здесь. А вот дверь можно открыть. Делая то, что от тебя ждут, преследуй свои собственные цели, и ты победишь.

— Что-что?

Сыщик скользнул к входной двери, приоткрыл… густой дым повалил в прихожую.

— Вы рехнулись? — шипел на ухо Хромов. — Мы задохнемся! Наоборот, надо заткнуть щели.

— Вы забыли мои инструкции? — разозлился Смирнов. — Какого черта? Делайте то, что положено!

— О пожаре вы не предупреждали…

В своей комнате проснулся Стас, попытался встать, застонал от рези в боку. Вспомнил наставления сыщика: ни при каких обстоятельствах не высовывать нос из комнаты, лежать тихо. Пахло дымом, но он стиснул зубы и лег, закрыл глаза. Будь что будет.

Тем временем паника среди жильцов стремительно нарастала. Люди метались в темноте и дыму, кричали. Всеслав оставил дверь в квартиру приоткрытой.

— Встаньте к стене и не дышите! — приказал он Хромову.

Тот повиновался, сдерживая кашель; глаза слезились. В прихожей произошло невидимое в задымленном мраке движение, раздался шум, звуки короткой борьбы, какой-то щелчок.

— Птичка в клетке, — произнес условную фразу Смирнов. — Где фонарь? Закройте дверь и пробирайтесь в гостиную.

Хромов прижал к себе фонарь, который должен был держать наготове, но зажигать только по сигналу, с облегчением захлопнул входную дверь и на ощупь двинулся по коридору в глубь квартиры.

— Не брыкайся, Мариночка, — увещевал кого-то Всеслав. — Это бесполезно. Давайте свет, Валера!

Хромов метнулся к окну, дернул на себя створку, впустил свежий морозный воздух. И только потом зажег фонарь, навел на голос. Желтый луч выхватил из темноты две фигуры в клубах дыма — сыщик крепко держал за локоть женщину в черных спортивных брюках и свитере с капюшоном: на ее запястьях блеснули наручники.

— А-а! — выкрикнул Хромов, ощущая волну ужаса, мурашками покрывшую тело от макушки до пят. Он выронил фонарь и закрыл лицо руками. — Кто это?