Светлана Сервилина - Пропавшая пастораль

— Здесь тесно и душно, — громко сказал Осипов, — да и антракт скоро начнется. Чтобы не привлекать внимание посторонних, давайте поспешим в нашу контору!

Седьмого ноября в стране победившего капитализма по-прежнему отмечали годовщину Великой Октябрьской революции, но уже не так торжественно и помпезно. Юля помнила, как в школьные годы она ходила на демонстрацию. И, несмотря на первые морозы, всем было весело и празднично. И приходили по почте открытки от родственников и знакомых с нарисованными красными гвоздиками и Лениным, сжимающим в кулаке кепку и обращающимся с трибуны ко всем пролетариям.

Сегодня у журналистки Симоновой был рабочий день, но она не спешила на студию. До вечернего эфира масса времени. Расследование не закончено, поэтому она вчера договорилась с Андреем, что он расскажет ей о показаниях Тельманова. Одно дело — её предположения, другое — услышать из первых уст детали нескольких убийств, связанные с «Юной пастушкой». Что убийство было не одно, она была уверена, поэтому с утра посматривала на настенные часы, ожидая звонка.

Наконец, мобильник издал звук, и Юля радостно схватила его, даже не глянув на экран.

— Привет, с праздником тебя, — услышала она голос Виктора.

— Тебя тоже, — разочарованно проговорила Симонова, мысленно придумывая причину, чтобы быстрее закончить разговор.

— Ты на меня обижаешься? — спросил оператор.

— Да нет, что ты, — небрежно ответила Юля.

— Обижаешься, — усмехнулся Николаев, — ты извини, но мы двое суток по району мотались, там сотовый не ловил. Не веришь — спроси у Рыбина!

— Я сейчас занята, — недовольно вздохнула она, не желая слушать какие-то объяснения, — а вести с полей расскажешь своей жене! — и нажала на отбой.

Телефон опять настойчиво зазвенел, журналистка цыкнула, но, услышав в трубке голос Осипова, сразу обрадовалась.

— Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, свершилась! — сильно картавя, спародировал он вождя мирового пролетариата.

— Андрюша, я уже устала ждать новостей, — смеясь, ответила она, — но не про революцию.

— Да тебе, как в Смольный, не дозвонишься! — весело проговорил он и, не дав времени для оправданий, сразу предложил, — Поедешь с нами в дом к Тельмановым?

— А вы что, его отпустили? — испуганно спросила сыщица.

— Нет, у нас разговор к его жене.

— Да-да, я запомнила её голос, — она вздохнула и добавила, — хриплый.

— Ну что? Заезжать за тобой?

— Ты ещё спрашиваешь!

— Через полчаса будь готова!

Двухэтажный особняк, к которому подъехали сыщики, представлял собой сложное строение с башенками и красной черепицей на крыше. За коваными воротами лежала широкая дорожка из цветной плитки. Дверь дома открыла полная женщина в переднике и, сдвинув брови, строго сказала:

— Нина Александровна ждет вас в гостиной.

Вениамин Колесников, Андрей и Юлия прошли по коридору, стены которого были расписаны, как в музее, и оказались в большом зале. Всё здесь было пафосно и кричаще: и шторы с золотыми узорами, мягко спадающие на пол, и огромная люстра со сверкающими стразами, и мебель, обтянутая натуральной кожей шоколадного цвета. Среди этого дорогого убранства в кресле сидела дама, сложив руки на пушистом пледе, прикрывающим её нижнюю часть тела. Зная, что жена Тельманова — инвалид, Юля представляла её совсем другой. Нет, Нина Александровна не была с больным и усталым лицом. На гостей смотрела моложавая ухоженная женщина с модной стрижкой и макияжем.

— Итак, господа, — после приветствия величаво проговорила хозяйка, — чем могу помочь следствию?

— Только дать признательные показания, — спокойно произнес Колесников, доставая из портфеля папку.

— Наверное, вы имели в виду свидетельские показания? — с иронией поправила она майора.

— Дело в том, что вы проходите у нас по делу не как свидетель, а как соучастник.

— Я — и соучастник? — она надменно оглядела гостей. — Парализованная несколько лет!

— Нина Александровна, давайте не будем тратить время, — вежливо сказал Осипов, — нам известно больше, чем вы думаете.

— Это справка от профессора Лебедева, — Колесников небрежно вытащил документы из папки и положил на стол перед дамой, — о том, что пять лет назад операция на позвоночнике прошла успешно и сейчас вы совершенно здоровый человек. Если вам недостаточно этого заключения, мы можем организовать новое медицинское освидетельствование.