Константин Веснин - Незабываемое лето, или Женитьба полковника

— Но, Кира, это же риск! Мы ставим под удар не только себя, но и Евгения. Ведь если план не сработает, то… я даже не могу представить, что с нами будет!

— Не бойся, Ксюха, к правде все дороги хороши.

Заходящее солнце, как невидимый художник, раскрашивало все вокруг в теплые оранжевые тона. Холодный ветер утих, но воздух по-прежнему дышал осенней прохладой, вынуждая достать из сумок теплые свитера и куртки.

Неподалеку от ворот пансионата остановилось такси. Из машины бодро вышел молодой мужчина, чуть выше среднего роста, худощавого телосложения. В руках у него была куртка и фуражка офицера полиции. Он мимоходом бросил фразу высунувшемуся из окна машины водителю:

— Вы мне пока не понадобитесь, Василий. Спасибо.

— Хорошо. Звоните мне, когда будет нужно, и я сразу подъеду.

Взревел мотор и автомобиль, совершив крутой вираж, скрылся за поворотом.

Мужчина постоял немного, проводив глазами машину, и уверенно двинулся к калитке пансионата.

— Старший следователь Иван Лобов, назначен вместо временно отсутствующего следователя Непрухина. Мне необходимо пройти на территорию пансионата.

Петрович только выполз из своего вагончика, где он задремал после обеда. Протирая сонные глаза, оторопело уставился на протянутую вошедшим мужчиной красную корочку, на которой крупными буквами значилось: «Удостоверение».

— Проходи, коли служивый, мож мне ниче не докладывать… — и, устало махнув рукой, поплелся назад в вагончик.

Зося неторопливо прохаживалась по тропинке, ведущей к озеру. Ее душу переполняла тихая грусть. Ей казалось, что жизнь приоткрыла несколько страниц из книги, которую она замечала редко и почти не читала. Книги под названием «Добрая, честная жизнь». Хотя главы этой книги были знакомы ей с детства: доброта и благородство по отношению к окружающим, честность и самоотверженность, чистота помыслов и романтизм души, но, со временем, эти главы как-то потускнели, а может быть, и переписались заново, подстраиваясь под различные жизненные обстоятельства.

Ей казалось, что прошедшие три дня были одними из самых теплых и светлых дней в ее жизни. Она в них жила, не подстраиваясь под необходимость что-то изображать из себя. Оказывается, можно жить, как просит душа, чтобы песня свободно лилась из сердца, а рядом был добрый друг.

Она не заметила подошедшего к ней мужчину. Только когда он деликатно прокашлялся и обратился к ней по имени, Зося встрепенулась и недоуменно уставилась на него.

— Извините за беспокойство, но того требуют обстоятельства дела. Я — Иван Лобов, старший следователь, назначен вместо выбывшего следователя Непрухина. Зося, ничего, что я обращаюсь к вам по имени?

— Нет, ничего, — Зося глубоко вздохнула.

— Разговор очень важный. Глеб мне говорил о вас, и я решил, что смогу донести до вашего сознания опасность ситуации, в которую вы попали. У меня в папке результаты осмотра машины Вирсавия Легонтовича…

Зося не дала ему договорить, взяв за руку:

— Не надо ничего говорить больше. Я догадываюсь, что вы мне скажете.

— Тогда я хочу вам помочь. В вашем случае только чистосердечное признание, сделанное добровольно, смягчит вину. Давайте пройдем в ваш номер, где вы дадите письменные показания.

Вирсавия Легонтовича следователь застал гуляющим возле домика Алевтины Николаевны.

— Здравствуйте. Вы — Вирсавий Легонтович?

— Да. С кем имею честь говорить?

— Следователь Иван Лобов. Заменяю следователя Непрухина. Мне необходимо поговорить с вами. Дело в том, что в расследовании кражи появились обстоятельства, указывающие на вашу причастность к содеянному…

Вирсавий Легонтович всего мог ожидать, но услышать подобное никак не рассчитывал. Он вздрогнул, побледнел и растерянно посмотрел на незнакомца. Видя реакцию отставного полковника, следователь уже не сомневался в достоверности выдвинутых обвинений. Но Вирсавий Легонтович попытался вернуть себе самообладание:

— Я не понимаю вас, о чем вы?

— Не буду ходить вокруг да около. Скажу прямо. Зося только что дала признательные показания, — следователь открыл папку и достал лист бумаги, — Вот ее письменные показания. А вот это, — перед лицом Вирсавия Легонтовича возник еще один лист, — результат осмотра вашей машины. По-моему, доказательств вполне достаточно, чтобы…

Вирсавий Легонтович не дал закончить следователю:

— Я не могу сейчас беседовать с вами, — его голос выдавал сильнейшее волнение. Испарина густо выступила на бледном лице. — Я… мне нужно на некоторое время покинуть вас…