Ирина Комарова - Последний хит сезона

— Да что вы все с этим адвокатом! — Нехорошо, конечно, что я все время ее перебиваю, но что делать? От этих визгливых воплей у меня скоро голова разболится. — У него есть доступ к финансовым документам Алексея Игоревича? Или у вас? Может, фирма вашего мужа, по отчетам, одни убытки приносит? Пятьдесят процентов совместно нажитых долгов хотите выплачивать?

— Какие долги? — Она слегка побледнела. — У Лешки все хорошо… у него денег навалом…

— Вы действительно не знаете, как это делается?

— Но Лешка так не может! Он никогда… он что, хочет меня совсем ограбить?..

— Алексей Игоревич человек разумный и совершенно не собирается вас грабить. Наоборот, до всех этих прискорбных… м-м-м… — я ненадолго замялась, делая вид, что подбираю подходящее слово, — до всех этих прискорбных происшествий с квартирой и машиной он был настроен на достижение взаимовыгодного компромисса.

— А теперь? — Надежда мгновенно ухватила главное. — Как он теперь насчет компромисса?

— В данный момент он несколько раздражен. И не склонен проявлять какую бы то ни было щедрость.

— Можно подумать, он ее раньше проявлял, — фыркнула она и тут же деловито уточнила: — То есть вы предлагаете поторговаться?

— Ничего подобного. — Я многозначительно улыбнулась. — Я всего лишь говорю, что если вы в дальнейшем будете вести себя разумно, то вполне можете рассчитывать на определенные бонусы.

— Так. — Она сцепила пальцы в замок и постучала ими по коленке. — Я понимаю. Но это вы от себя мне советуете? Или так сам Лешка сказал?

— Совет вам даю я. Но с ведома и по прямому поручению клиента. И знаете, Надежда, — я внезапно сменила холодный, деловой тон на дружески-доверительный, — мне кажется, вам имеет смысл поговорить с Алексеем Игоревичем. Если вы заверите его, что никаких неприятностей больше не будет, он это оценит.

— И отменит развод? — грустно усмехнулась она.

— Это вряд ли. Но насчет материального обеспечения…

— Я понимаю. — Теперь она перебила меня. — Лешка никогда жадным не был, это он сейчас от злости завелся. Но вы и меня поймите. В квартире кое-какие мои вещички оставались, вот я и зашла их забрать. Специально подгадала, чтобы его дома не было, не хотела встречаться. А там, на самом видном месте… в общем, приводил он туда девок, в эту квартиру. Я тогда здорово психанула. Сначала хотела полный разгром устроить, даже вазу одну разбила, но все-таки сдержалась. Осколки смела и в ведро выкинула, а потом собрала все ценное, что смогла найти. Жалко, не так много там было. Лешка к золоту равнодушен, а деньги у него на карточке, наличку он понемногу снимает, когда нужно. А как вы думаете? Я за семь лет ни разу ему не изменила, а он, кобель проклятый, что вытворяет?

Надежда, не вставая, дотянулась до лежащего на журнальном столике изящного портсигара, раскрыла его и протянула мне:

— Курите?

Я покачала головой:

— Нет, спасибо.

— Счастливая. — Она достала сигарету, зажала ее в зубах и вынула из кармана зажигалку. — А я вот сто раз уже бросала и все никак…

Зажигалка работала плохо, и прикурить удалось не сразу. Наконец Надежда нервно затянулась, выдохнула дым и продолжила:

— В последний раз семь месяцев продержалась, а потом Лешка сказал про развод, и я снова сорвалась. Ну не хочу я с ним разводиться, совсем не хочу! И не в деньгах дело, деньги тут ни при чем! У Лешки, конечно, миллион недостатков, но что ж теперь? Мужиков без недостатков не бывает. А Лешка веселый и не жадный — мы семь лет прожили, а сейчас кажется, как один день. Хотя что такое семь лет? Мои родители тридцать два года женаты, а бабушка с дедушкой вообще шестьдесят девять лет вместе. В будущем году юбилей отмечать будут. Только мы с Лешкой к этому времени уже разведемся.

На мгновение мне показалось, что сейчас она расплачется, но глаза Надежды оставались сухими. Она стряхнула пепел прямо на пол и пожаловалась:

— Потом я с ним поговорить хотела, но Лешка от меня прятаться начал — такая глупость! Я, конечно, опять психанула. А тут смотрю, его «лексус» стоит. И кирпич прямо под рукой, как нарочно… Разве можно было удержаться?

— По крайней мере, очень трудно, — согласилась я, не скрывая иронии. Впрочем, Надежда приняла мои слова за чистую монету.

— Да никак нельзя! Вот я и стукнула… слегка так, почти без замаха. Я что, виновата, что лобовое стекло такое слабое оказалось?

Она сделала паузу и посмотрела на меня, ожидая сочувствия. Увы. Я даже не стала делать вид, что прониклась ее переживаниями. Надежда потупилась и сказала почти с раскаянием: