Сергей Майдуков - Любовь вне закона

Но по прибытии в Алексеевку стало ясно, что здесь ревновать будет не к кому. Въехав в деревню, Пампурины не увидели вокруг ни единой живой души, если не брать в расчет те, которые пребывали в телах мохнатых и пернатых. Пробежала перед машиной какая-то драная кошка, тявкнула пару раз невидимая дворняжка, всполошились куры в бурьяне вдоль покосившегося забора. Вот и все. Тишь да гладь да божья благодать. Только где те, на кого эта благодать должна, по идее, нисходить? Не видать. Вот и славно.

Как и говорил Распопов, нужный дом стоял на отшибе, словно попытался вырваться за околицу и скрыться в лесу, прежде чем был заколдован и застыл на опушке, потемневший и неприветливый. Ворота открывать не пришлось — они оказались лишь прикрытыми. Судя по обилию следов телеги или тачки, кто-то вывозил отсюда добро по раскисшей земле. С тех пор минуло не меньше месяца. Колеи и отпечатки ног засохли, сараи стояли открытые, а под навесом серели щепки и опилки, свидетельствуя о том, что когда-то там хранились дрова, которые, по всей видимости, и сперли.

— Сад цветет, — завороженно произнесла Наташа, выбравшаяся из машины. — Пахнет как! — она потянула носом. — Что это? Яблони? Вишни?

— Не знаю, — признался Пампурин. — Надо будет на листики поближе поглядеть.

«Листики, — подумал он насмешливо. — Надо же, как трогательно. Стоило выехать на природу, и уже размяк. Может, взять и обосноваться в такой вот деревне? Что мы забыли в городе? Давку нам подавай, пробки, смог, всякие сомнительные продукты».

При этом Пампурин отлично понимал, что в глуши, где нет даже интернета, он попросту зачахнет. Любоваться природой скоро надоест, на глаза начнут попадаться мыши, навозные кучи и прочая пакость. А походы в уборную превратятся в ежедневную пытку, как и многие другие обыденные дела. Одно дело жить в комфортабельном загородном доме, и совсем другое — прозябать в какой-нибудь деревне без горячей воды и газа. Пампурины были жители городские.

Они стояли возле дома, не решаясь подняться на крыльцо. Это было чужое жилище, и оно явно не радовалось появлению незнакомцев. Давно не мытые окна смотрели тускло, дверь стояла плотно закрытая, стены излучали холодную неприязнь. Судя по всему, дом был построен в семидесятых или восьмидесятых годах прошлого столетия, когда прежние владельцы, Красильниковы, считались людьми состоятельными и даже богатыми. В те времена, чтобы закупить такое количество стройматериалов и доставить их за десятки километров от города, нужно было пойти на большие расходы. Правда, глава семейства мог быть директором какого-нибудь строительного треста, и тогда задача упрощалась, если не считать постоянного риска быть пойманным на горячем и отправиться в места не столь отдаленные за расхищение социалистической собственности. Могли и к стенке поставить. Не к такой, оштукатуренной, как у возведенного на участке дома. А к одной из тех, что существовали в советских тюрьмах до введения моратория на смертную казнь.

— Ключ на месте? — нарушила тишину Мария.

Пампурин поднялся по ступенькам, пошарил под порогом и показал связку ключей.

— Милости прошу, — сказал он.

— А что, если там…

Наташа осеклась.

— Если нас ждут, то все равно поздно, — сказала Мария и направилась к двери, подавая дочери пример.

Внутри пахло мышами и воспоминаниями о чужой жизни, которая протекала в этих стенах когда-то. Почти всю мебель вывезли, оставив всякую рухлядь. Кровать была только одна, железная, с панцирной сеткой, на которой красовался полосатый матрас с желтыми разводами.

— Я здесь не лягу, — быстро сказала Наташа.

— Тогда тебе придется спать на полу, — предупредил Пампурин. — Ты как к мышам относишься?

— Плохо, — пробормотала она, передернувшись.

— Тогда рекомендую спать с мамой на кровати.

— А ты? — спросила Мария, брезгливо осматриваясь.

— Найду что-нибудь, — отмахнулся Пампурин. — Потом решим. Сейчас нужно поискать, чем завесить окна, разложить вещи и позаботиться об ужине. Через пару часов стемнеет. За дело!

Все втроем отправились к машине и занесли в дом сумки и пакеты. Потом женщины занялись стряпней и уборкой, а Пампурин осмотрел сарай и кладовые, после чего притащил в гостиную массу полезных предметов: начиная с пыльных одеял и заканчивая древней керосиновой лампой. К его облегчению, прежние хозяева оставили в кухне рабочий газовый баллон, присоединенный к двухкомфорочной плите. А вот электричества в доме не было.