Мэри Кларк - Каждый твой вздох

Увидев Пенни, Картер вскочил и крепко ее обнял.

– Пенни, ты не представляешь, как я по тебе скучал.

Гнев и обиды, копившиеся в душе Пенни все три года, рвались наружу. К их столику подошел официант.

– Черный кофе, пожалуйста, – сказала она.

Когда он отошел, она заговорила холодным, ровным тоном.

– Картер, в какую новую игру ты решил поиграть? У тебя хватило наглости сказать, что ты скучал по мне, когда ты появился совершенно неожиданно через три года после того, как меня бросил и перестал отвечать на звонки. Ты решил, что я недостаточно хороша, чтобы стать членом семьи Уэйклинг. И тебе было совершенно плевать на то, какую боль ты мне причинил. Три года – это много времени, чтобы подумать. Правда в том, что мне самой следовало тебя бросить. Айван справедливо говорил, что я обращала недостаточно внимания на свои обязанности, когда работала помощницей твоей матери. Я множество раз опаздывала или уходила слишком рано, почти всегда из-за того, что встречалась с тобой.

– Пенни, мне очень жаль.

– Твоих сожалений недостаточно. На случай, если это не пришло тебе в голову, ты оказал мне большую услугу. Ты ленив. Ты жаловался и ревновал к сестре. Она всегда работала изо всех сил, а ты – нет.

Картер покачал головой.

– И не отмахивайся от того, что я говорю, – продолжала Пенни. – Я еще не закончила. Теперь я стараюсь изо всех сил на своей новой работе и намерена добиться успеха. И хочу сказать тебе кое-что еще. Я пришла к выводу, что ты и твоя семья недостаточно хороши для меня. Как тебе такое понравится?

Наступила долгая пауза.

– А теперь ты послушай меня, – голос Картера стал тихим и отрывистым.

Пенни поняла, что еще немного, и она заплачет, поэтому потянулась к салфеткам, чтобы не расплылась тушь.

– Ты не можешь сказать мне ничего, что я хотела бы услышать. – Она отодвинула стул и собралась встать.

Картер внезапно протянул к ней обе руки и схватил за запястья, она поморщилась, но он усадил ее обратно на стул.

– Я начну с того, что скажу: ты совершенно права. Всю жизнь я себя жалел. Поначалу мой отец брал меня с собой, когда отправлялся на обсуждения новых проектов. Но мне было скучно. Я ездил с ним, поскольку он требовал моего присутствия, но мне не нравилось, что до конца моей жизни кто-то будет указывать, что я должен делать. Я не старался хорошо работать, просто не хотел. Теперь, после того, как я выставил себя дураком на телевизионном интервью, пришло время взглянуть правде в лицо. Все, что ты сейчас сказала, правда. Но я намерен измениться. Мне сорок один год, и я не собираюсь терять ни минуты. Впервые в жизни я собираюсь напряженно работать в компании, потому что хочу. И есть еще кое-что, в чем я нуждаюсь и что мне нужно.

Мне не хватало тебя с первой минуты каждого дня в течение этих трех лет. Я тебя люблю, Пенни. Я знаю, что не заслуживаю твоей любви, но, пожалуйста, дай мне еще один шанс начать с тобой все заново.

Пенни знала, что он поймет ответ по выражению ее лица.

– Картер, у меня имеется одна небольшая проблема, – сказала она.

– Какая?

– Я не могу пить кофе, когда ты держишь обе мои руки, – сказала она, и оба рассмеялись.

Лори ждала на углу в Куинсе, когда Шарлотта беседовала с Тиффани о браслете, сказав, что работает на издательство. Прошло не больше двадцати минут, но Лори показалось, что она торчит на углу уже несколько часов, когда увидела, как к ней направляется Шарлотта.

– Ну, как все прошло? – спросила Лори. – Она что-то сказала про браслет?

– Давай по порядку, – ответила Шарлотта. – Этот дом настоящее путешествие в страну фантазий. Там платья, в которых бабушка Тиффани выступала в кабаре, и куклы, одетые в такие же костюмы.

– Тебе удалось записать вашу беседу?

Шарлотта проверила запись, включив ее с самого начала. Она получилась идеальной. Постучав по телефону, Шарлотта сказала:

– Я отправлю тебе запись по электронной почте прямо сейчас.

– Ты лучше всех, – воскликнула Лори. – А что она сказала о браслете?

– Лори, бабушка Тиффани, танцовщица кабаре, существовала в собственном мире и вырастила Тиффани, рассказывая ей истории из своей жизни. Очевидно, большую часть, если не все, она выдумала. Если верить Тиффани, у ее бабушки были интимные связи с тремя президентами, арабским принцем, герцогом Веллингтоном и одному лишь Богу известно с кем еще.

– А она рассказала что-нибудь про Джона Кеннеди? – спросила Лори.

– О да, бабушка любила его больше всех, именно здесь и возник браслет. Если верить Тиффани, Кеннеди подарил ей такой же браслет-талисман, как и Джеки, тот самый, что был на выставке в «Метрополитен». И якобы он сказал бабушке, что она сама его талисман. Тиффани говорит, что браслет являлся сокровищем и символом любви Дж. Ф.К. Однако его украли вместе с другими драгоценностями из гримерной, и его потеря разбила бабушке сердце. Теперь она живет в доме престарелых, очень больна, но продолжает вспоминать о браслете.