Оксана Обухова - Простись со всеми, детка!

Евдокию, слов нет, здоровье друга интересовало крайне. Но Дима, казалось, был намерен говорить об этом до бесконечности, повторялся, и сыщица перебила:

– Дим. Его нашли?

– Кого? – притворился непонимающим приятель.

– Его. Убийцу.

– Нет, – вздохнул Павлов. – Тело унесло течение, ручей впадает в большую реку, думаем: его под лед затянуло.

Евдокия отвернулась, откинувшись на подушки, посмотрела в белую больничную стену.

– Не веришь, что он погиб? – догадливо прошептал Павлов.

– Не верю, – призналась Евдокия.

Дима пожал плечами:

– Всякое бывает. Но мы туда кинологов направили, они там все обшарили, следов выхода на берег не нашли.

– Ищите по больницам. У него серьезная травма гениталий.

– Да знаем мы, Дуся, знаем, ищем! – горячо воскликнул Дмитрий. – У него в доме под Переславлем пустой инъектор нашли из-под отличного обезболивающего. И склад оружия. На хорошую войнушку хватит.

Евдокия повернулась к другу.

– Дим. Ты знаешь, я многое повидала. В том числе убийц встречала. Но этот Ваня… он… – Дуся запнулась, не сумев подобрать определения. – Он – не человек. Машина для уничтожения, робот.

– Да ладно, – смущенно отмахнулся следователь. – Это у тебя на нервах, по свежим впечатлениям…

– Нет! – перебила Евдокия. – Я знаю, что говорю! А ты меня знаешь! Я ни за что не отправилась бы в поездку с опасным человеком, но он меня… меня, Дима, так расслабил, что я, как последняя овца, отправилась ему помогать! Могла бы вырваться, но села в машину.

Евдокия закашлялась, вновь отвернулась, утирая выбитые кашлем слезы.

Павлов решил, что подруга разрыдалась, и бросился утешать. Гладил по плечу, сюсюкал:

– Ну хватит тебе, Дуська… Наговариваешь ты на себя, грех это… Если б ты его не просчитала, сейчас бы мы не его труп разыскивали, а твой…

Только следователь мог утешать подобным образом, да еще сюсюкать. Напомнить: «Ты, Дуська, чудом тапки не откинула!»

Евдокия прокашлялась и скупо улыбнулась.

– Нет, Дима, в том-то и дело, что я его не просчитала. Не смогла учуять человека, у которого в доме полный арсенал для маленькой войнушки. В живых осталась только потому, что он решил как следует «проститься» и не стал резать меня в обмороке. Не ударил шокером лишний раз.

– Садист? – пробормотал Павлов.

– Наверное, – понуро согласилась сыщица. – Но я теперь точно знаю: уснуть без снотворного мне, Дима, получится не скоро. Глаза закрою – вижу. Его глаза.

Евдокия нервно передернула плечами. И Павлов предпочел сменить тему:

– О! Совсем забыл. К тебе тут Аня Миронова рвалась, да ее врачи не пустили.

Подруга-сыщица отреагировала не так, как ожидалось. Испуганно распахнула глазищи и переспросила:

– Аня? Что у нее?!

– Да ничего особенного. – Не ждавший подобного всплеска эмоций Павлов озадаченно покрутил головой. – Попросила передать, что у какой-то Светы все в порядке, она нашлась. Ее бывший бойфренд силком увез на дачу, но теперь эта Света вроде бы замуж выходит… Аня еще упоминала разбитый телефон и попросила сказать дословно: «Светка своего дружка мобилой треснула и нос ему расквасила».

– Хоть у кого-то все в порядке, – нелогично пробормотала Землероева, снова откидываясь на подушки.

– А Света эта драчливая – кто?

– Девушка, устроившая всем нервотрепку, но это не важно. Дим, информация, которую передал Иван, соответствует действительности? Или он и тут меня развел?

Павлов немного огорчился, что уйти от темы не удалось, вздохнув, ответил:

– Нет, здесь все в цвет. Инфу он выдал – закачаешься. Плохо только, что «поводить» Синдикат не удалось, пришлось брать всех сразу, пока не разбежались. И кстати, – Дима поймал Дусин взгляд, – я сегодня с Камиллой встречался. Ты ей звонила. Но на фига попросила Шляхтич взять на себя раскрытие Синдиката? – Евдокия сразу не ответила, и Павлов кивнул: – Нет, я, конечно, понимаю – зачем тебе головняк еще и с Синдикатом… Врагов без них хватает. Но все же… – Дима хмыкнул: – Шумиха, генералы, должники в погонах… Частному сыщику такая тема не повредит.

Евдокия подняла на друга тоскливые глаза:

– Дим. Я уехать хочу.

Павлов пригляделся к девушке.

– Боишься?

– Да.

– И есть куда нырнуть?

– Конечно. Вот только Паршина не хочется бросать… Как он мой отъезд воспримет?

– Он взрослый мальчик, Дуся. Поймет, простит. Ты в Н-ск направишься?

– И как ты догадался? – вздохнула Евдокия.