Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Я имею в виду только то, что сказал, — обозлился сержант. — Вы не должны покидать судно, пока я вам не разрешу. И я не собираюсь обсуждать с вами свои полномочия.

В этот момент в приемную торопливо вошел мужчина в форме дорожного полицейского и сказал:

— Сержант, эта женщина где–то прячется.

— Прячется? — воскликнул сержант. — Что ты говоришь?

— То, что сказал. Ее нет в очереди тех, с кого снимают показания, и не было, как сказал мне офицер за столом. Но кое–кто из опрошенных помнит, что видел ее на судне, и некоторые сумели дать ее детальное описание. Ее видели уже после нашего прибытия, так что она не успела уехать на берег. А два человека сообщили, что видели эту женщину сидящей в баре за столиком. Она беседовала с этим адвокатом.

И полицейский драматическим жестом указал на Мейсона.

Мейсон первым нарушил молчание, воцарившееся в комнате после дрматического заявления полицейского.

— Вообще–то, если подумать, — промолвил он, — я и в самом деле разговаривал с женщиной, к которой подходит это описание.

— Ее имя? — нахмурившись, спросил сержант.

— Я определенно не могу назвать вам ее имя, сержант.

— То есть бы не знаете, кто она такая?

— Я имею в виду, что я не могу назвать ее имя, — ответил Мейсон.

— Но ведь вы же говорите, что вы ее не знаете?

Мейсон только улыбнулся в ответ.

— Послушайте–ка, Мейсон, ваше поведение в этом деле может обеспечить вам кучу неприятностей, — сказал сержант. — Бросьте ваши штучки, ведите себя разумно.

— Ну, — сказал Мейсон, внимательно изучая кончик своей сигареты критическим взглядом, — полагаю, что наши с вами взгляды на вопрос о том, что называется разумным поведением, расходятся.

Сержант пожал плечами и сказал офицеру в форме транспортной полиции:

494

— Запри этого парня где–нибудь. Пусть он ни с кем не видится и ни с кем не разговаривает. Сам оставайся с ним в комнате, но не вступай ни в какие разговоры.

— Разумеется, — произнес Мейсон. — Я хотел бы, чтобы вы учли, что я решительно протестую против подобного обращения со мной, ничем не вызванного и ничем не обоснованного.

— Можете протестовать и подите к черту, — ответил ему сержант. — С меня хватит, Джерри, забирай его отсюда, а потом я обыщу эту чертову лодку снизу доверху, и не успокоюсь, пока не найду седую женщину в серебристом платье. Не отпускай никого на берег независимо от того, есть у них пропуск или нет. Очень может быть, что эта дама ухитрилась спрятать свое серебристое платье и переодеться, может даже в мужскую одежду. Похоже на то, по крайней мере в настоящий момент, что это именно она совершила убийство, а Перри Мейсон — ее адвокат.

Сержант повернулся к Берту Кастеру и сказал:

— Готовы ли вы присягнуть, что она вышла на палубу и бросила за борт автоматический пистолет?

— Да, — ответил Кастер.

Мэрилин Смит, перебив его, твердо сказала:

— Нет, он не согласен. Он может присягнуть только в том, что эта женщина и еще одна стояли на палубе, когда он увидел, что поверх поручней летит пистолет.

Сержант сердито сказал:

— Вот что получается, когда этот проклятый адвокат получает возможность общаться со свидетелями! Убери его отсюда и запри, Джерри!

Полицейский похлопал Мейсона левой рукой по плечу:

— Пошли, приятель.

— Но, — возразил Мейсон, — я протестую…

Полицейский подтолкнул его к двери:

— Вы и так уже чересчур долго протестовали. Сами пойдете или выволочь вас отсюда?

— Разумеется, сам, — сказал Мейсон улыбаясь и последовал за полицейским в одну из кают судна, где его продержали не менее трех часов.

Когда его наконец выпустили оттуда, туман все еще висел над водой. Высокий худощавый мужчина с черным сомбреро на голове, который обратился к нему с вопросом, производил впечатление спокойного, уверенного в себе человека.

— Я судебный исполнитель Верховного суда. Что вы делали на борту этого судна? — спросил он, неторопливо растягивая слова.

— У меня было здесь дело.

— К Сэму Грибу?

— Да.

495

— Какое именно дело?

— Дело, которое поручено мне одним клиентом. Я специально приехал на судно, чтобы повидаться с мистером Грибом. Насколько мне известно, он был мертв, когда я прибыл сюда. Я не знаю, кто его убил, и не собираюсь делать никаких заявлений.

Судебный исполнитель кивнул и сказал:

— Вам известно, что я могу поставить вас перед присяжными и заставить говорить?

— Поставить меня перед присяжными вы и в самом деле можете, а вот буду ли я говорить, это зависит от точки зрения. Что касается меня лично, то я думаю, что говорить вы меня не заставите.