Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Поосторожнее, — предупредил он.

Подождав, пока она немного пришла в себя, он опустил руку и спросил:

— Сколько времени вы находились в приемной до моего прихода?

— Минуту или две, — сказала она тихим, едва слышным голосом.

Вид у нее был испуганный и потрясенный, и она, словно завороженная, не в силах была отвести взгляда от стола.

— Можете вы это доказать?

— Что вы хотите сказать?

— Кто–то видел, как вы сюда входили?

— Не знаю… не думаю… Кто… вы такой? Я уже видела вас. И вам известно мое имя.

Мейсон кивнул.

— Меня зовут Мейсон. Я адвокат. И послушайте, прекратите эти глупости. Или вы сами сделали это, или…

Он внезапно оборвал свою речь, потому что взгляд его упал на несколько продолговатых бумажек, лежащих поверх пресс–папье. Наклонившись, он быстро взял их в руки.

Сильвия Оксман задохнулась от волнения:

— Мои расписки! Я ведь приехала, чтобы их оплатить.

— Вы приехали, чтобы заплатить Грибу?

— Да.

— В таком случае, — мрачно сказал он, — позвольте мне взглянуть на деньги. — И он протянул руку к ее сумочке.

Она отскочила, глядя на него испуганными, расширенными от ужаса глазами.

— У вас с собой нет этих денег, — сказал Мейсон.

Она ничего не ответила, только задышала отрывисто и часто.

— Вы его убили? — спросил Мейсон.

— Нет… конечно нет… Я даже не знала, что он здесь…

— Вам известно, кто это сделал?

Она покачала головой.

Мейсон сказал:

— Послушайте, я попробую помочь вам. Выходите через эту дверь и постарайтесь, чтобы вас никто не заметил. Присоединитесь

460

к играющим за каким–нибудь столом. Подождите меня. Я хочу поговорить с вами, и советую рассказать мне всю правду. Запомните, Сильвия, никакой лжи.

Она минуту поколебалась, потом спросила:

— Почему вы все это делаете для меня?

Мейсон мрачно рассмеялся:

— И в самом деле — почему? Просто из дурацкой преданности интересам клиента. Я всегда стараюсь защитить их… даже если они стараются провести меня.

Внезапно она стала совершенно спокойной и вернула себе самообладание.

— Благодарю, — сказала она холодно, — но ведь я не ваша клиентка.

— Что ж, если не клиентка, то очень близки к тому, чтобы стать ею. К тому же черт меня возьми, если я смогу поверить в то, что вы — убийца. Но вам придется кое–что объяснить мне, как, впрочем, и многим другим, чтобы остальные тоже поверили в вашу невиновность. Пока что уходите.

— Мои расписки, — сказала она. — Если мой муж…

— Забудьте об этом, — прервал ее Мейсон, — доверьтесь мне. Я ведь вам доверяю.

Она с минуту внимательно смотрела на него, потом подошла к двери и выскользнула в приемную. Мгновение спустя звук зуммера, раздавшийся в кабинете, сказал Мейсону, что она вышла в коридор.

Мейсон вытащил из кармана бумажник, отсчитал 75 стодолларовых бумажек, носком ботинка выдвинул нижний ящик стола, бросил туда деньги и таким же образом задвинул его. Потом зажал расписки между большим и указательным пальцами, чиркнул спичкой и поднес пламя к бумагам. Через минуту от расписок остался только пепел. Внезапно раздавшийся в тишине кабинета звук зуммера заставил Мейсона поторопиться: кто–то шел по коридору, направляясь в кабинет, судя по тому, что за первым зуммером последовал еще один, шел не один человек, а двое. Мейсон поспешно растер пепел от расписок между пальцами, а оставшийся целым уголок, за который он держал расписки, сунул в рот. Потом он одним прыжком очутился в приемной, прикрыв дверь кабинета локтем. Обтерев испачканные ладони о брюки, он бросился в кресло, развернул первый попавшийся журнал и как раз распечатал пачку жевательной резинки, когда дверь приемной открылась и на пороге появился Дункан в сопровождении высокого мужчины с водянистыми голубыми глазами, одетого в твидовый костюм. На обоих мужчинах были влажные плащи.

Увидев Мейсона, Дункан остановился как вкопанный.

— Какого черта вы здесь делаете? — спросил он.

Мейсон небрежным жестом отправил резинку в рот, свернул обертку в шарик, бросил его в пепельницу и только потом ответил:

461

— Я дожидаюсь Сэма Гриба, потому что мне нужно поговорить с ним. Но раз вы здесь, я готов побеседовать с вами обоими.

— Где Сэм?

— Не знаю. Я постучал, но никто не отозвался. Вот я и решил подождать. Только журналы почему–то у вас столетней давности.

Дункан раздраженно сказал:

— Сэм у себя. Он должен быть у себя. Когда в зале идет игра, один из нас всегда бывает на месте.