Мари-Бернадетт Дюпюи - Колдовская душа [litres]

– Пойду переоденусь, раз на улице метель, – улыбнулась девушка и убежала в гостиную.

– Ваша внучка счастлива, – заметил Пьер, вставая и пожимая старику руку. – Журден Прово будет ей отличным мужем, я в этом не сомневаюсь.

– Может, меня в день их свадьбы уже и на свете-то не будет… Только подумать – наша Эмма на кладбище, а ведь, когда ее убили, ей было всего девятнадцать! Каждый раз, глядя на ее фотографию, я молю Господа забрать меня во сне, чтобы мы с Олимпией и Эммой снова были вместе!

Пьер смущенно кивнул. Несмотря на общение с соседями, семейной парой французов, поселившихся на улице Лаберж, и страстное увлечение кроссвордами, Фердинанд Лавиолетт медленно угасал в трауре и одиночестве.

– А тут еще дочка в марте собирается рожать, – мрачно продолжал старик. – Когда Эмма появилась на свет, моя Альберта очень мучилась. А ведь тогда она была намного моложе! Что, если и она нас покинет?

В кухню вернулась Сидони. Элегантный туалет сменили брюки из джерси, отделанные мехом ботиночки и анорак из ткани под названием миткаль, на меховой подкладке.

– Дедушка, ты все видишь в черном цвете. Так нельзя! При первой же возможности я приведу к тебе Анатали, вот уж кто сумеет тебя развеселить. И вообще, зимой тебе следовало бы перебраться на ферму. Мама предлагала тебе это…

– Нет уж, спасибо. Я не хочу видеться с зятем чаще, чем это необходимо, – отрезал старик. – Всего хорошего, Сидони! Всего хорошего, Пьер! Надеюсь, с Жасент ничего дурного не случится.

Покинув скромное жилище старика, молодые люди вздохнули с облегчением. Порывистый ветер вздымал охапки снега, закручивая их в белые вихри. Муниципальные фонари тонули в мириадах танцующих бешеную сарабанду снежинок, подсвечивая их бледно-золотистым светом.

– Милосердный Иисусе, как мне жаль деда! – прошептала Сидони. – Я стараюсь почаще бывать у него, но это ничего не меняет. Жасент полагает, что у него начинается старческое слабоумие.

– Да, она и мне об этом говорила. Он все время в унынии, быстро утомляется… Но не будем больше об этом. Я должен отдать тебе куклу Анатали. Идем, подождешь меня на крыльце. Хотя бы от снега спрячешься!

– Хорошо!

Едва Пьер, держа на руках щенка, скрылся в доме, как перед Сидони возник мужской силуэт. Незнакомец явно повернул с соседней улицы.

«Кто это? – спросила себя девушка. – Лорик?»

Несколько секунд она была уверена, что это действительно ее брат-близнец, уехавший из дома прошлым летом. Он писал ей не реже раза в месяц с острова Ванкувер, где нашел себе подходящую работу. Разрываясь между сумасшедшей радостью и живейшей тревогой, сердце Сидони часто-часто забилось в груди – причиной спешного отъезда Лорика было запретное чувство, которое он к ней испытывал.

– Мадемуазель, не могли бы вы мне кое-что объяснить? – обратился к ней мужчина.

Это был не Лорик Клутье. Сидони отважилась подойти к незнакомцу.

– Я ищу частный кабинет медсестры. Мне сказали, что ее зовут Жасент Дебьен.

– Вы обратились по адресу, мсье, Жасент – моя сестра. Но сейчас ее нет дома, она уехала по срочному делу.

Они стояли друг напротив друга. Незнакомец был сантиметров на тридцать выше Сидони и одет в дорогое пальто и фетровую шляпу.

– Меня зовут Александр Сент-Арно! – представился он. – Я буду практиковать вместо доктора Фортена. Сегодня, с четырех пополудни, я приступил к своим обязанностям, но пациентов не было, что неудивительно – люди наверняка не знают о моем приезде. Поэтому я решил навестить местную медсестру. Адрес мне сообщил мэр, но в такую метель на улице и домов-то не видно!

Ему было от тридцати до сорока, и говорил он почти скороговоркой, глядя при этом Сидони в глаза. Даже в слабом свете муниципальных фонарей девушка отметила проницательность этого взгляда, а также тот факт, что новый доктор – красивый мужчина и носит светлые усики.

– Это еще не метель, мсье, – сказала она. – Пару часов назад ветер был куда сильнее, я почувствовала это на себе.

Пьер вышел из дома и увидел их. Он спустился с крыльца; в руке у него была завернутая в платок игрушка.

– Вот кукла, Сидо! К нам посетитель? Мсье…

– Доктор Сент-Арно.

– Пьер Дебьен.

– А вы, конечно же, супруг медсестры Дебьен, – вежливо произнес новый доктор.

– Именно так. Моя жена скоро будет. По крайней мере, я на это надеюсь. Ее увезли к пациенту, и я не знаю, как далеко от поселка.

– Кажется, я приехал вовремя, – кивнул Александр Сент-Арно. – Я побеседовал с вашим мэром; он полагает, что иной раз услуг медсестры недостаточно, как бы добросовестно она ни исполняла свой долг.