Мари-Бернадетт Дюпюи - Колдовская душа [litres]

– Обещаю!

Небо постепенно затягивалось свинцовыми тучами, и Жасент включила лампу, висевшую под потолком. Но даже при неярком свете Анатали заметила, что ее тетя бледна и у нее красные глаза.

– Тетя Жасент, скажи, ты ведь не умрешь? – спросила Анатали. – Дядя Пьер говорит, что тебе стало плохо. Если ты умрешь, я останусь на свете совсем одна! Мамы ведь у меня нет…

– Как это у тебя нет мамы? Она перед тобой! Я хочу, чтобы отныне ты называла меня мамой. И чтобы я больше не слышала слова «тетя»… когда речь идет обо мне, разумеется. Сидони ты по-прежнему можешь называть тетей.

Позволение, которого девочка с таким нетерпением ждала, вознаградило ее за те ужасные минуты, которые ей пришлось пережить в доме вдовы Пеллетье. От радости Анатали совсем растерялась. Наконец-то ей позволено произносить это сладкое слово – как всем ее подружкам в школе, всем детям на земле! Сияя от радости, она бросилась Жасент на шею.

– Спасибо, тетенька… ой, прости! Спасибо, мамочка, моя милая, самая красивая мамочка! Мама! Мама! Мамочка!

Прислонившись спиной к двери, Пьер смахнул слезы счастья. С замиранием сердца он слушал горестный рассказ Анатали. Но именно неистовая радость девочки, которая произносила нараспев «Мама! Мама! Мамочка!», вызвала у него слезы – у него, никогда не знавшего своей матери.

Лорик с Сидони возвращались в деревню по дороге вдоль озера. Они оба были встревожены, ведь до сих пор было непонятно, что случилось с девочкой.

– Ну куда еще она могла пойти? – крикнула молодая женщина. – Почему она не вернулась домой?

– Хотелось бы мне это знать, – отвечал Лорик. – И Томми тоже пропал…

Раскат грома прозвучал одновременно с сиреной «скорой помощи», похожей на рев перепуганного зверя.

– Собирается гроза, – сказала Сидони. – Смотри, как потемнело! А ведь Анатали сейчас где-то бродит… Надеюсь, что хотя бы собака с ней!

Хлынули теплые, крупные капли дождя. Брат с сестрой уже подходили к улице Лаберж, когда рядом с ними притормозил автомобиль. За рулем был Журден. Он приоткрыл дверцу.

– Я вас ищу! – крикнул он. – Анатали пряталась под кроватью в своей комнате. Она цела и невредима.

Напряжение, страхи, ожидание худшего – всего этого словно и не было. Лорик засмеялся странным, похожим на рыдание смехом. Сидони подошла к авто и через опущенное стекло поцеловала мужа в губы.

Ее брат понял, что пропасть между супругами исчезла. И, к своему огромному удивлению, испытал не ревность, а искреннее облегчение. «Худшее позади! – сказал себе Лорик. – Спасибо тебе, Господи! Жизнь прекрасна!»

Жасент пораньше усадила детей ужинать – они очень устали. Теперь она накрывала стол для взрослых. Сидони ей помогала. Уединившись на время в кладовой, сестры успели поговорить по душам.

– Я ехала в Сент-Эдвидж, чтобы упросить тебя остаться. Лорик подумал и решил, что я должна узнать о твоих планах. Еще я надеялась, что ты поговоришь с Матильдой – ну, о своей интимной проблеме.

– Ты опоздала, сестричка! Вопрос о переезде за границу больше не стоит. И о разводе тоже! Все разрешилось. Я влюблена в Журдена! Мы с ним намерены наверстать упущенное. Объясню тебе все позже, в другой раз. Не сегодня…

Привилегия подоткнуть одеяло на постели Анатали досталась Пьеру. У девочки слипались глаза, и она устроила свою хорошенькую головку на мягкой подушке.

– Я не буду плотно закрывать дверь, – произнес Пьер мягко; его голос успокаивал и баюкал девочку, словно колыбельная. – В коридоре свет будет гореть всю ночь, он заменит тебе ночник. Тем более что бояться тебе, моя хорошая, больше нечего. Обещаю!

– Хорошо, дядя Пьер. Я знаю. Вот только гром так грохочет… Томми это беспокоит.

Лежащий на половике песик при звуке своего имени навострил ушки, но не поднялся с места – он был настроен всю ночь провести в комнате своей маленькой хозяйки. Анатали зевнула, удобно сложив руки под одеялом. Растроганный Пьер нежно погладил ее по волосам.

– Мы очень сильно тебя любим, – тихо проговорил он. – Гроза скоро закончится. Ничего плохого не случится. Моя крошка, ты зеваешь. Спи спокойно!

– Побудь еще немножко! Скажи, Паком умрет?

– Ты услышала, что говорил Журден? Лучше бы ему повременить, не рассказывать этого при детях. Пакома будут лечить в больнице, и в деревню он больше не вернется. Подумай лучше о том, что у тебя каникулы и по воскресеньям мы будем устраивать пикники на пляже и гулять в лесу. Анатали, я хочу кое о чем тебя спросить…