Джон Гришэм - Информатор

Стоило Поле предложить задавать вопросы — и они просыпались, как бомбы из бомболюка.

К полудню понедельника убежище в горах утратило свое очарование. Смотреть новости по телевизору наскучило, дремать и подавно; то же самое относилось к чтению старых книжек, подобранных кем-то другим, к сидению на причале и к любованию красками ранней осени при всей прелести окружающих пейзажей. Друг Гюнтера уже требовал назад свой летательный аппарат. Лейси ждала работа. Джо-Хелен не терпелось вернуться в здание суда округа Брансуик: ее вдохновляла мысль, что уже не придется видеть там Клаудию Макдоувер. Ей ужасно хотелось послушать, что говорят обо всем происходящем другие.

Важнее всего было, конечно, то, что угроза для Джо-Хелен, по мнению Элли Пачеко, уже миновала. У Дьюбоза появились дела поважнее, чем устранение проболтавшейся судебной протоколистки. Все ключевые фигуры уже сидели под арестом, лишенные телефонов, так что расправиться с ней теперь было бы очень затруднительно. Но на всякий случай Элли пообещал Джо-Хелен охрану ФБР на две недели.

Расти приехал за ними в 2 часа дня. Дорога вниз с горы оказалась еще страшнее, чем путь наверх. Укачало даже стойкого Гюнтера. Во Франклине они от всего сердца поблагодарили Расти, покривили душой, пообещав встретиться с ним снова, и взмыли в воздух.

Лейси хотелось улететь прямиком домой, но это было невозможно. Новый хэтчбек дожидался ее в Валдосте, поэтому выбора не оставалось, пришлось отправиться туда. Перелет проходил сложно, Гюнтер увиливал от грозовых туч и напрасно искал высоту, где полет можно было бы выровнять. Ко времени посадки Лейси и Джо-Хелен так нанервничались, что пересели в автомобиль с огромным облегчением. Перед этим они по очереди заключили Гюнтера в крепкие объятия. Дождавшись, пока он снова взлетит, женщины умчались. Таллахасси находился на полпути между Валдостой и Панама-Сити, где на стоянке мотеля «Нептун» Джо-Хелен оставила свою машину.

Их ждал долгий путь, поэтому Лейси предложила переночевать у нее дома в Таллахасси, а перед этим пригласить на ужин Элли. За пастой и хорошим вином женщины выслушали бы его рассказ о событиях трех последних дней и вытянули все подробности, которые сам он, наверное, считал несущественными. Кто арестовывал Дьюбоза, что тот говорил при аресте? Как и куда пыталась сбежать Клаудия? Кто другие обвиняемые, где они теперь? От кого убегала Джо-Хелен? Миля за милей у них рождались все новые вопросы.

Лейси позвонила Элли и спросила про ужин. Присутствие Джо-Хелен должно было послужить ему дополнительной приманкой.

— Значит, мне повезет и я познакомлюсь с Информатором? — поинтересовался он.

— С ней самой.

— Жду не дождусь!

В считаные дни после арестов и облав сюжет о них обосновался на первых страницах всех газет не только Флориды, но и всего Юго-Востока. Неуемные репортеры проявили прыть, взялись за собственные раскопки, сами разматывали ниточки и добывали жареные факты. Запертые ворота казино «Трежеар Ки» стали излюбленным задником для телерепортажей. Репортеры стояли шумным лагерем прямо под окнами Верны, пока их не принудили удалиться; они отодвинулись совсем немного и обосновались на улице перед домом, мешая проезду. Двоих, самых настырных, пришлось арестовать, но помогло даже не это: до репортеров дошло наконец, что Верне нечего сказать, и лагерь был свернут. Прокурор Пола Гэллоуэй ежедневно проводила брифинги, умудряясь не сообщать на них почти ничего нового. Элли Пачеко, официальное лицо ФБР в этом деле, вообще отказывался разговаривать. Два дня репортеры и операторы роились перед домом Макдоувер в Стерлинге и перед окружным судом Брансуика. Привлекательными съемочными площадками служили также два пятачка: перед запертым офисом Филлис Турбан и перед зданием юридической фирмы в Билокси. Но постепенно сюжет стал перемещаться с первых страниц на вторые.

Все внимание отвлекли на себя ФБР и прокуратура, Комиссия же по проверке действий судей, незначительная с виду структура, осталась в тени. Сначала репортеры звонили Лейси и Гейсмару, но те не отвечали на звонки. Как и все остальные, они следили за развитием событий по прессе и поражались ее падкости на дезинформацию. Для самой КПДС дело было закончено. Ответчица по поддержанной Комиссией исковой жалобе сидела за решеткой, вот-вот ожидалась ее отставка.

Но жить и работать дальше как ни в чем не бывало сотрудникам КПДС, особенно Лейси, было нелегко. Ее эмоциональная вовлеченность в это дело оказалась слишком велика, чтобы деловито приступить к следующему на очереди. Крупнейшее в ее карьере расследование завершилось, но она была обречена жить им еще не один месяц. Они с Пачеко, проводя много времени вместе, не могли говорить на другие темы, так их поглотила эта.