Эдуард Хруцкий - Место преступления - Москва

— Зачем ты мне это говоришь? — зло повторил Корнеев.

— А чтоб ты понял, Игорь Дмитриевич…

— Что я должен понять? — Игорь с ненавистью посмотрел на Филина.

— А вот что. Таких, как ты, честных ментов, в Москве по пальцам пересчитать можно. Ты что думаешь, с пистолетиком своим ты выскочишь против законников, деловых новых, против друзей своих продавшихся, против депутатов прикормленных? Молчишь, значит, понимаешь мою правду. Сейчас наше время настало, а пройдет лет пять, мы и начальников милиции, и правительство назначать будем…

— И ты, Филин, станешь, наконец, премьер-министром.

— Смеешься. Тебе плакать нужно, а не смеяться, Игорь Дмитриевич.

— Так уж и плакать.

Игорь повернулся и посмотрел назад.

Уходил за корму Нескучный сад, в утренней тишине и зелени.

Пустой он был. Не то что раньше. Что делать, боятся нынче люди гулять в парках.

— Не понимаю я нашего разговора, не понимаю. Ты, видимо, решил меня просветить о криминогенной обстановке в Москве.

Филин засмеялся.

— Зачем же. Я тебя не учу и взятку, как видишь, не предлагаю. Тюрьму я вспомнил, чтобы ты мне тоже услугу оказал.

— Какую?

— Встреча наша с тобой, Игорь Дмитриевич, последняя видать…

— Никак помирать собрался?

— Нет. Филин, говорят, птица живучая. Устал я. Подаюсь в теплые края. Старость коротать в тишине. От всех дел отхожу.

— Так какая же просьба?

— Я тут, Игорь Дмитриевич, — Филин встал, подошел к перилам, — в одном журнале вычитал, как раньше в Англии бультерьеров выращивали. Не знаете?

— Да нет.

— Щенка подросшего натравливали на быка, а когда он челюстями своими захватывал сердешного, то собачке голову отрубали.

— Зачем? — удивился Игорь.

— Проверяли замок челюстей. Если разжимались зубы, то весь помет под нож.

— Значит, я бультерьер?

— Вроде того, Игорь Дмитриевич, вроде того.

— А кто же бык? — Игорь со злостью сдавил пустую банку из-под пива.

— Не хочу, Игорь Дмитриевич, чтобы ты голову потерял. Не хочу. Поэтому оставь ”Антик” в покое.

— Вот ты к чему, Филин, — зло выдохнул Корнеев.

— Да, дело у вас забрали. Но я тебя знаю много лет, ты, как тот бультерьер, не отступишься. Так вот, отступись, и мы в расчете.

А речной трамвай совершил свой круг и вновь подходил к Берсеневской набережной.

Филин встал.

— Пойду я, Игорь Дмитриевич. Прощай. А ты на следующей сойди. Помни просьбу мою. Такие люди, как ты, должны платить долги.

Трамвай мягко ударился о кранцы, матрос забросил на кнехт канат.

Корнеев глядел, как Филин шел по трапу. Сошел на берег.

А на трамвай садилась толпа пацанов и девочек, и растрепанная женщина никак не могла выстроить их в затылок.

Игорь смотрел вслед Филину и думал о том, что этот долг он, видимо, никогда не заплатит.

Филин солидно поднялся на набережную. Поднял руку.

Вдруг от дома № 2 сорвались со стоянки красные "Жигули”.

Они наискось пересекли проезжую часть и на всем ходу вбили Филина в гранит парапета.

Игорь бежал к выходу, расталкивая детей, слыша за спиной бранные слова.

Трамвай начал уже отходить, и он, прыгнув, преодолел полосу воды и упал на самый край причала.

А на набережной уже толпа собралась, и Игорь еле протиснулся к Филину. Вернее, к тому, что раньше было Филином.

Кафтанов отхлебнул кофе из стакана, потом встал, подошел к холодильнику, вынул из него два бублика.

— Боитесь, что протухнут? — попытался пошутить Игорь.

— Хлеб в холодильнике всегда свежим остается, — серьезно ответил Кафтанов. — Ну давай, пей кофе и дальше рассказывай.

— А что рассказывать? Убийца развернул машину, въехал во двор дома номер два, потом под арку у девятого подъезда, там завернул за угол. Бросил машину и ушел спокойно проходными дворами. Отработали жилмассив. Его видели четверо. Высокий, в черной кожаной куртке. Двое видели его в лицо. Мы сделали фоторобот. — Игорь положил на стол снимки. — Мне кажется, что это один из тех, с кем я встречался в гараже.

— Кажется или точно?

— Точно.

— Они убрали Филина, который, по твоим словам, собрался на покой. Значит, появился кто-то, чье влияние значительно больше. Что думаешь делать?

— Андрей Петрович, они придут к Третьякову, ну а Логунов установил, что владелица ”ягуара”, Сомова Наталья Борисовна, почти ежедневно посещает валютный бар ”Интуриста”. А кроме того, у нас ее адрес есть.

— Значит так, Корнеев. — Кафтанов встал. — Ты к Третьякову, а Логунов пусть эту даму сюда привезет.