Владимир Престолов - Рекрут

— Свои… — послышалось из-за двери.

Миха сразу протрезвел, повыше подтянул длинные до колен трусы в зеленый горошек и, ни слова не говоря, отворил незнакомцу дверь.

На пороге стоял вчерашний посетитель.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался он.

Миха прищурил слипшиеся глаза и, не найдя сил ответить, молча кивнул больной головой.

— Ага…

Вадим шагнул в квартиру.

— Не ждал? — произнес гость.

Петухов почувствовал нестерпимую жажду, направился на кухню и бросил на ходу незнакомцу:

— Ждал, но не так рано.

Вадим потер мочку уха и прошел за Михой на кухню. Достав из кармана бутылку водки, поставил ее на стол и присел на табурет. Петухов, услышав знакомый стук донышка бутылки о стол, обернулся и неуверенно пожал худыми костлявыми плечами.

— А вообще-то, в самый раз, — произнес он.

Хозяин достал два стакана, ополоснул их водой, открыл бутылку, налил в стаканы водку и, ничего не говоря, выпил.

— Эх… — передернуло Миху.

Вихрев сидел молча, не мешая хозяину собираться с мыслями. Петухов нашел под столом бычок сигареты и, прикурив, с наслаждением затянулся дымом.

— Ты кто? — наконец, произнес хозяин.

— Человек…

Миха недовольно хмыкнул.

— Это я и так вижу.

Теперь в свою очередь усмехнулся Вадим:

— Нужны гарантии?

— Да.

— Гарантии только в морге — там покойник никогда не воскреснет, — ответил незнакомец.

Миха повернулся к гостю:

— Но по своей воле я не желаю там лежать, и на нарах тоже, браток.

Вадим одобрительно кивнул головой.

— Считай, что я из бригады «Скорая помощь», — произнес он.

— Родственник?

Вихрев слегка склонил голову в раздумье:

— Скажем, сочувствующий, заинтересованное лицо.

Их разговор походил на игру: вопрос — ответ, ответ — вопрос.

— Хорошо, уговорил, — согласился Миха.

Петухов налил себе еще водки, готовясь к длинной исповеди.

— Значит, так, — начал он, — Лефтову я не убивал! — и добавил. — Был у нее, но не убивал!

Вадим кивнул головой:

— Знаю.

— Откуда? — удивленно спросил Петухов.

Вихрев достал сигарету, прикурил и коротко ответил.

— Факты…

Петухов не стал выяснять, о каких фактах говорит гость, и продолжал:

— Решили мы старушку тряхнуть…

— Кто мы?

Петухов махнул рукой:

— Они ни при чем!

Вихрев также решил не выяснять подробности до поры до времени и, промолчав, слушал дальше.

— Дверь я оставил открытой, — пояснил сантехник, — чтобы дружки мои могли войти без помех, взять кое-что из барахла, золотишко, валюту.

Вадим, слушавший до определенного момента молча, вдруг усмехнулся и повернулся к Михе.

— Откуда у пенсионерки золото и валюта? — спросил он.

— Да сказали…

— Кто?

Миха задумался, решая, говорить или нет.

— Хохол, — признался он, — в пивняке на набережной…

Вадим удивленно вскинул брови.

— Так и сказал? — спросил он.

— Да, — выдохнул дым хозяин, — только не мне, а Степке Хрипатому. Грех было не воспользоваться наводкой.

Вадим усмехнулся:

— Наводкой… Или это была подставка?

— Что?

Миха начинал соображать, на что намекает незнакомец.

— Ладно, к этому мы еще вернемся, — оборвал нить размышлений Петухова гость, — дальше…

Петухов сбился с мысли, но очередные сто граммов сделали свое дело, и он выложил абсолютно все, как на духу.

— Ну что ж, — задумчиво произнес Вадим, — теперь давай подведем итоги нашего консилиума.

— Чего, чего? — не понял Петухов.

Вадим едва уловимым движением губ усмехнулся.

— Разговора нашего, — объяснил он. — У нас есть желтые ботинки, голоса, хохол и подвал…

— А при чем здесь подвал? — удивился рассказчик.

Вадим пожал плечами. Сейчас он и сам не мог сказать точно, при чем здесь подвал, но интуиция подсказывала ему, что с подвалом связана некая тайна.

— Михаил, мне понадобится твоя помощь, — немного помолчав, сказал серьезно Вадим.

— Все что угодно! — заверил изрядно подвыпивший Петухов, он почувствовал явное расположение к гостю.

— Нужно вычислить «желтые ботинки».

Миха закивал головой в знак согласия, но вдруг, сообразив, о чем говорит незнакомец, испуганно вытаращил красные, как у рака, глаза.

— Только не это! — запротестовал он.

— Почему?

Петухов от волнения даже привстал.

— Ты хочешь, чтобы меня пришили? — выставил аргумент собеседник.

Вадим пожал плечами и заметил как бы между прочим.

— Не все ли тебе равно, чуть раньше или чуть позже, — произнес он ледяным тоном, — в теплой постели дома или в грязной и холодной подворотне.