Владимир Престолов - Рекрут

Деньги Вадим всегда получал наличкой, в долларах и без ведомостей, как говорил Великий Остап: «Деньги — товар, товар деньги».

Вадим вышел из шумного метро на Кузнецком мосту и, пройдя сквозь ряды ларьков и торгующих цветочниц, свернул налево. У входа его уже ждал Костик, как всегда слегка под шафэ, обросший густой золотистой бородой и кучерявыми патлами.

Вадиму показалось, что его приятель еще больше поправился и раздался вширь. Ростом он был чуть ниже Вадима, но шире в плечах.

— Привет, бродяга! — радостно воскликнул художник и, дружески похлопав по плечу товарища, приобнял его.

— Привет, привет! — улыбнулся Вадим. — Я смотрю, ты все добреешь… Может, женился в мое отсутствие?

Костя безнадежно махнул рукой и поправил очки на переносице.

— Какое там! — усмехнулся убежденный холостяк. — Чтобы я променял друзей и пиво на прочный, хоть и красивый аркан?!

Художник энергично затряс кучерявой головой, приглашая Вадима войти в здание ЦДРИ.

— Никогда в жизни! — заверил приятель собеседника.

Вадим недоверчиво посмотрел на товарища и хитро прищурил глаза.

— Ой ли?

— Ну, по крайней мере в первой половине этой говняной жизни, — пояснил Гуреев.

— И долго собрался жить? — поинтересовался гость.

Костя пожал плечами и закатил глаза кверху.

— Не нам решать, — усмехнулся он. — А ты сам-то, когда остепенишься, по возрасту мы где-то ровесники, дружок.

Вадим пытался уклониться от этой больной для него темы.

— Я — другое дело!

— Нет, браток, — возразил товарищ, вызывая лифт, — все мы «гомо» и сделаны из головки и пальчика, просто у каждого своя отговорка.

— Мне и так хорошо, — отрезал Вадим, чтобы закончить не очень приятный для него разговор.

Костя весело хлопнул друга по плечу и разрешился добродушным смехом.

— Вот и я про то! — согласился весельчак. — Не время шашни разводить, водка киснет. Громко рассмеявшись, они дружно ввалились в кабину лифта.

В фойе приятелей встретила небольшая компания, двоих парней Вадим уже видел у Кости раньше.

Женька, невысокий плотный парень в джинсовом костюме, который и затащил всех на это мероприятие, приуроченное к юбилею дизайнера-авангардиста Виктора Бреля, сам был дизайнером и приятелем юбиляра и хозяина тусовки. Он улыбался открытой улыбкой, хотя чувствовалась в его поведении некая суетливость, по-видимому, из-за возложенной на него ответственности за проведение вечера.

Зато Сева Орлов, стройный парень с длинной прямой прической, как у Гоголя, и независимым гордым взглядом, был явно не в духе.

— Ну, Женьку и Севу Орлова, — указал рукой заводила, — ты должен знать, — и повернулся к третьему из компании, по-дружески за плечо обняв бородатого мужчину лет сорока. — А это Володя, наш белорусский писатель…

— Да ладно… — смущенно оборвал бородатый приятеля и поздоровался за руку с Вадимом. — Владимир!

— Вадим!

— Мы с Володей вместе на Колхозной жили, — вздохнул Константин, вспоминая свою мастерскую на проспекте Мира, — прекрасные времена были…

— Да, — улыбнулся мужчина, — лучшие годы…

Вадим внимательно посмотрел на Владимира, словно желая понять, принимает его душа нового знакомого или нет. У Вихрева была привычка, выработанная годами службы, доверять своей интуиции, и она его почти никогда не подводила…

Наблюдения Вадима прервал голос Кости.

— Вадим, — обратился Гуреев к приятелю серьезным тоном и указал глазами на бородатого мужчину, — у Володи есть информация, которая, возможно, тебя заинтересует. Так что вы поговорите…

Мужики перекинулись парой фраз, решив забиться в уголок или зайти в зал, где выступал юбиляр и шел небольшой концерт.

Концерт был простеньким, да и артисты, прямо скажем, не ахти. Вечно недовольному Орлову понравились лишь пианист с армянской фамилией да актриса Ольга с обнаженной красивой грудью.

— И какого… я пришел сюда? — недовольно ворчал Орлов, коллега Кости по «Огоньку». — Где тут бар или ресторан?

— Да успокойся, граф! — незлобиво одернул Костя друга. — Ты шо сала украиньского захотив?

— Да ну тебя, Костяныч, вечно ты куда-нибудь заведешь! — кипятился журналист, убирая назад обеими руками спадающие на глаза длинные волосы.

— Скоро все закончится, не бери до головы, — успокоил Костик приятеля, — на банкете все забудется.

— Что за дурацкое выражение! И при чем здесь банкет? — не сдавался упрямый парень. — Не нравится мне тут — вот и все! А платить за себя я привык сам.