Наталия Антонова - Убийство по любви

Потянувшись до хруста, она опустила ноги с кровати и подумала с огорчением: «Жалко, что двери в номере здесь захлопываются. Вот если бы их надо было закрывать вручную, то Миндаугасу либо пришлось бы будить меня, на что он никогда не решился бы, либо спать на диване в одежде, и мучиться укорами совести». Она хихикнула и позвонила ему на сотовый.

Минуту спустя в трубке раздался его сонный голос.

– Что-то случилось?

– Случилось.

– Что?! – она почти воочию увидела, как он подскочил на кровати.

– Наступило утро, – проговорила она сонным голосом.

– Всего семь утра!

– Но я уже проснулась!

– Мне прийти? – спросил он покорно.

– Нет, поспи еще, – сжалилась она. А про себя подумала: «Хоть бы раз возмутился, обозвал эгоисткой, так нет же, терпит». В ее сердце шевельнулось что-то похожее на нежность. Но она тотчас прогнала это чувство.

Морис постучал в ее номер полдевятого.

– Открыто.

– Мне позвонил портье и сказал, что внизу нас ждет девушка, представившаяся Яной Шатровой.

– О! На ловца и зверь бежит! – обрадовалась Мирослава и пояснила: – Я только что хотела позвонить ей и попросить о встрече. Иди, приведи ее скорее.

Яна появилась на пороге ее номера смущенная и растерянная.

– Садитесь, – пригласила ее Мирослава.

Яна опустилась в кресло.

– Мне вчера звонил Кораблев.

– Зачем?

– Мне кажется, что он подозревает меня в утаивании информации.

– Вам это только показалось, – успокоила ее Мирослава.

– Но дело в том, что я и сама себя в этом подозреваю, – неожиданно призналась девушка.

– Вот как? – озадаченно спросила Мирослава.

Морис успел сходить вниз и принести поднос с бутербродами и чаем.

– Угощайтесь, девушки, – обратился он к обеим присутствующим.

Яна машинально взяла с подноса чашку с чаем и сделала пару глотков. А Мирослава выбрала бутерброд с сыром.

– Понимаете, – сказала Шатрова, – мне все время кажется, что ключ к раскрытию убийства где-то рядом. Но я не могу понять, в чем он. Я постоянно думаю о Зосе. Вспоминаю, как мы с ней вместе гуляли, ходили в кафе, в тот же парк. Правда, не забирались в чащобу.

– И что же?

– Я вспомнила, что однажды Зося проговорилась о дяде. И тогда я подумала, что если тетя замужем, то дядя будет вовсе не рад, если жена оставит наследство племяннику. В то же время, при чем тут Зося? Ведь, правда? – Яна вопросительно оглядела обоих детективов.

– Да, если имеется дядя, который рискует после смерти жены остаться без денег, то избавляться ему стоило бы от племянника, претендующего на наследство, – согласилась Мирослава.

– Но в таком случае подозрение сразу же упало бы на этого дядю, – возразил Морис.

– И ты считаешь, что он придумал многоходовку?

– А почему бы и нет. Он убивает девушку племянника и делает так, чтобы подозрение пало на племянника. Таким образом, он избавляется от претендента на наследство жены, в то время как сама жена жива-живехонька, и никто не подумает подозревать ее мужа.

– Интересная версия, хотя и сложная.

– Ну вот, подкинула я вам новую загадку, – вздохнула Яна, – а теперь я, наверное, пойду? – робко спросила девушка.

– Да уж, – пошутила Мирослава, – мавр сделал свое дело, мавр может уходить.

– Так я ведь не нарочно, – грустно улыбнулась Шатрова, – просто мне больше ничего не приходит в голову. – И вдруг произнесла пылко: – Если бы вы знали, как мне плохо без Зоси!

– Мы догадываемся, – ответила Мирослава и попросила: – Яна, если вы еще что-нибудь вспомните, то звоните нам.

– Да, конечно.

– И что мы будем делать теперь? – спросил Морис после ухода Шатровой. – Искать замужних теть?

– Меня что-то не вдохновляет такая перспектива, – ответила Мирослава, задумчиво глядя на закрытое окно и работающий кондиционер.

«Только не это!» – хотелось выкрикнуть Морису, который заподозрил Волгину в желании распахнуть ставни. Не любит она кондиционеры! И что тут с ней поделаешь. Но, к облегчению Мориса, Мирослава не двинулась с места. Вместо этого она сказала:

– Я не верю, что тетя ни с того ни с сего решила лишить дядю наследства. Если она, конечно, не мужененавистница. Но если она принципиально не любит мужчин, то с какой стати ей лишать наследства мужа и награждать им племянника. По мнению мужененавистниц, все мужчины одинаковы.

– Может быть, на мужа она чем-то обижена? – предположил Морис. – Возможно, он ей часто изменял, тратил ее деньги направо и налево.

– Она могла бы просто не давать ему их. А если дело в изменах, что ей стоило выставить его из дома голым и босым? – спросила Волгина.