Марина Ларина - Ты плакала в вечерней тишине, или Меркнут знаки Зодиака

Самого Штайнера Настя, что называется, вживую никогда не видела. А телеканал «Искусство», на котором тот работал, терпеть не могла, презирая за косность и отсутствие творческого подхода в подготовке материалов.

— Фу, — тряхнула головой Настя, — как вспомню, так вздрогну… бр-р-р… дерьмо какое.

Дело в том, что вторую половину вчерашнего дня она провела в уголовном розыске, сидя в кабинете рядом со следователями, которые один за другим ставили изъятые при обыске квартиры Штайнера диски с порнографией. Этот порноматериал предназначался для сугубо гомосексуально ориентированной аудитории.

По официальной версии, Льва Штайнера убили, предварительно обчистив его квартиру, лица одинаковой с ним нетрадиционной сексуальной ориентации. По всей квартире словно напоказ были разбросаны презервативы. А на полу в ванной комнате вместе со следами спермы были обнаружены следы чьей-то крови. Судя по результатам проведенной экспертизы, кровь принадлежала Штайнеру, что и вынудило следствие предположить, что его убили или, как додумалась уже сама журналистка, изнасиловали с нанесением тяжких телесных повреждений.

Пожилой майор Геннадий Сергеевич Якименко, который вел дело по ограблению квартиры и предполагаемому убийству Льва Штайнера, корректно посоветовал Насте сменить сферу интересов, писать, к примеру, о моде или погоде, но на нейтральные вопросы все же ответил.

Километрах в сорока от Питера по Мурманскому шоссе был обнаружен в разбитой машине чей-то обгоревший труп. Опознать его пока не удалось, но следы крови на багажнике, как оказалось, принадлежали ограбленному накануне Штайнеру. Из этого следствие сделало вывод о вероятности убийства с целью ограбления коллекционера, чей труп возможно и покоился в обугленном салоне легкового автомобиля.

Следствием активно разрабатывалась также версия убийства из личной мести: мало ли кого успел соблазнить старый педераст. Поэтому во всю шел опрос свидетелей. Нахально заглянув в кабинет следователя, Настя узнала в опрашиваемом парне альпиниста Мишку Косача, с которым она три с половиной года назад, как раз перед расставанием с прежней работой, ходила в туристический поход под Житомир. По возвращении на родину она с этой самой туристической компанией больше не пересекалась. Какие-то они, туристы эти, одноклеточные — вывела она для себя, забыв к ним дорогу.

И вот этот самый Мишка с большими круглыми глазами сидел в кабинете следователя Геннадия Якименко. И по всему было видно, что ему весьма не по себе. Настя тихонько прикрыла за собой дверь, оставшись незамеченной, и помчалась дальше. Теперь же, слегка поразмыслив, Прокофьева подумала, что зря себя вчера не тормознула: Мишка Косач мог знать что-нибудь интересненькое про этого Штайнера, чем можно было бы приукрасить материал, чтобы перепродать свой последний репортаж в другое издание: деньги ведь не помешают в любом случае. С другой стороны, подумала Настя, Мишку и сейчас не поздно разыскать, благо его адрес она помнила. Память ее еще никогда не подводила. Тем более, что такого рода расспросы желательно проводить подальше от стен милиции.

— Ладно, — решила Настя, — поскольку это недалеко, забегу-ка я к Косачу прямо сейчас.

Было около четырех часов дня, но интуиция ее не обманула: Миша оказался дома — у него как раз был выходной.

— Привет. Как дела? Можно к тебе? — спросила Прокофьева, когда Косач открыл дверь и застыл в недоумении на пороге.

— Что, не узнаешь? — улыбнулась журналистка. — Расслабься — это не грабители. Это всего лишь я, Настя, твоя старая знакомая. Помнишь Житомир… скалы…

— Да помню, помню, — перебил ее Косач.

— Так мне войти или ты сам ко мне выйдешь? — спросила Настя. — Может, на скамеечке присядем во дворе, поговорим?

— Нет, проходи. Здравствуй. Какими судьбами? — хмуро поинтересовался хозяин, пропуская ее в прихожую.

— Да вот шла мимо, решила заглянуть, — завела было привычную песню Прокофьева, но тут же одумалась. — На самом деле я тебя видела вчера.

— Где? — удивленно посмотрел на нее Мишка.

— Отгадай с трех раз, — хитро прищурилась Настя. — Спорю — не отгадаешь.

— Не отгадаю, — кивнул головой Мишка.

— Ладно, скажу, — сказала Настя, сохраняя прищур. — В милиции, в кабинете следователя. Я спешила, поэтому не стала тебя дожидаться, чтобы поздороваться. Чего смотришь, как баран на новые ворота? Это я заглядывала в кабинет на секунду. Хотя, возможно, ты и не обратил внимания.