Наталия Новохатская - Гобелен с пастушкой Катей. Книга 6. Двойной портрет

— Теперь всё, уехали, — сказала она. — Можно грузить и отправлять, спасибо, я жду.

— Что это такое интересное тебе грузят? — спросил гость, не дождавшись приветствия. — Просто ума не приложу.

— Грузовик, мать его за ногу, застрял внизу у входа, — заговорила хозяйка с непрошедшей досадой. — И не туда, ни сюда.

— Извини, я увлёкся, — засмеялся гость. — Бог с ним с грузовиком и с его матерью, ты хорошо устроилась и смотришься не хуже.

— Устроишься тут и выглядеть будешь! — в том же увлечении заявила хозяйка. — Застрял и перегородил проезд, а тут фургон должен выехать из ресторации, с провизией, он бы тоже застрял. Пришлось…

— Ку-ку, дитя Катя на две третьих! — гость не стал слушать. — Ты у себя дохозяйствовалась, я смотрю, ну, как моя тёща с пирогами.

— Не говори, я прошу всяческого прощения, привет тебе, Отче Валя! — наконец спохватилась хозяйка. — Хуже любой кухни, никакого дела, одни напрасные хлопоты, но народу будет тьма — и все есть запросят!

— С новосельем вас, матушка Екатерина! — радостно приветствовал гость. — Примите поздравления и тост пока всухую. Совсем недавно я видел вас с тазом у колонки, долго уговаривал заняться иным делом, и вот прошу смотреть — принимаем гостей и вывеску сделали, не плохо, а?

— Не говори, когда это было, просто райская жизнь, — согласилась Катя, это действительно была она, теперь без таза, в нарядном облачении, белой кружевной блузке и узкой красной юбке. — Слушай, Отче, скоро гость нагрянет косяком, давай быстренько выкладывай, а то я кану в забытье, и не достучишься.

— Выкладывать, так выкладывать, — охотно согласился гость по имени Отче и принялся вынимать багаж из-под стола. — Первым делом, вот вам подарочек от нас с тёщей. Зовут Бобик, трофейная штучка, смотри не попади под реституцию. Я на него Тамару словил, тебе тоже не помешает, видишь, у него корзинка в зубах, очень способствует процессу мышления. И вам пожалуйста, теперь Бобик будет служить тебе под пальмой, надеюсь, не обидит дерево. Это раз. Во вторых следует мешок с мусором, это мой личный архив твоего дурацкого деяния, самому страшно перечесть, и хранить не стану ни за какие коврижки. Вдруг кто-то посторонний прочтет, тогда я сгорю со стыда, потому что много чего разными лицами написано и наговорено в частности. Паша тоже сбросил следы наших усилий, сказал, что сама уничтожишь, если пожелаешь, или разберешься на досуге, может статься, пойдёт на пользу. Это он тебя выделил, как фирменную дочь — мол, играешь по своим правилам, и он согласен. Как-нибудь, дочка, шарахнешь рюмку другую любимого пойла и разложишь мозаику в излюбленном порядке, то бишь вне оного. Могёт быть, произойдет просветление, как и куда тебя угораздило, мне-то — всё едино и даже фиолетово.

— Хорошая речь, — одобрила Катя, бесцельно перебирая стопки бумажек и кассеты. — Если руки дойдут, то сразу.

— Далее, но сразу ты не ответишь, — гость продолжал интриговать хозяйку искусно и со знанием дела. — Мне приказали, я за вас амбарчик подметал, в смысле всякой уголовщины. Дело закрыли, но свет потухшей звезды дошёл, твой покойник на месте проживания оставил документ странного содержания. Если его на самом деле звали некто К. Журавлев, то по документу и по следам…

— Отче, яви милость, мне данный покойник почти перестал являться, — заговорила Катя устало. — Как хочешь, но не сегодня, можно?

— Увы, велено, иначе они заартачатся, у них тоже свербит, — доложил гость безжалостно. — Понимаешь, какая неувязочка случилась, но я постараюсь коротко и не обидно. Наш условный мертвец, он написал цидульку и оставил бабуле, у которой проживал. «В случае моей смерти или исчезновения спросить у Тамары Зориной-Рощинской о её друге Юлии, пусть исповедается, зачем она ему сдалась через много лет». И разные глупые предположения, типа того, что они оба его сговорились укокошить, а он принимает меры предосторожности. Почти спятил будущий покойник, составлял самые дурацкие планы мщения. Сама почитаешь, вот она копия на память. Но не это важно, голубка моя, меня и даже Пашу взволновало слово «исчезновение». Цитата из знаменитого опуса про Джекиля и Хайда, помнишь таких? И как они были связаны, а? Потому что по другим данным, кстати, дорого купленным, далеко на одном острове появился загадочный тип, участвовал в ограблении банка в дамском платье и исчез в морской дали. Я донесения видел, какие-то глупости пишут, но померещилось, нет ли какой связи, может, не тот умер, кто исчез. Имеются еще более интересные данные, что возле места в те дни крутилась знакомая дамочка, ваша кузина Ирина Боброва на том же берегу сидела. Ее я спрашивать не стану, зная ваши тесные змеиные связи. А ты что скажешь? Тебе не показалось ли связное в этом бреду?