Мэри Кларк - Кто-то выслеживает. Не плачь, моя красавица

— Знаешь?

Элизабет поняла, что ее предали. Вот почему Мин так нервничала. Да и теперь сама не своя. Обычно такая невозмутимая, самоуверенная, властная, способная с легкостью выйти из любого самого щекотливого положения, сейчас она вся дрожала.

— Элизабет, когда мы с тобой виделись в Венеции, ты сама мне говорила, что не можешь до конца поверить в виновность Теда. А я уверена в его невиновности, несмотря ни на какие улики. Я знаю его дольше, чем ты, гораздо дольше. И я тебе говорю: ты ошибаешься. Не забудь, в тот вечер я тоже была «У Элейн». Лейла казалась невменяемой. По-другому не скажешь. Ты сама это знаешь. Ты говоришь, что назавтра заводила часы. Но ведь ты была не в себе, тревожилась о Лейле. Разве ты не могла ошибиться и поставить их неправильно? Ты что, смотрела на часы, когда говорила с Лейлой? Хоть в эти оставшиеся дни отнесись к Теду как к человеку, а не как к чудовищу. Вспомни, как он любил Лейлу.

Лицо у Мин пылало. Ее обычно низкий страстный голос звучал пронзительно. Она схватила Элизабет за руку.

— Ты благородная, честная девочка. Даже ребенком ты всегда говорила правду. Разве ты не понимаешь, что твоя ошибка значит для Теда? Не понимаешь, что весь остаток жизни он будет гнить в тюрьме?

Раздался мелодичный звон курантов. Ужин подан. Элизабет свободной рукой сдавила запястье Мин и заставила ее разжать пальцы. Вдруг, совсем некстати, ей вспомнилось, как несколько минут назад Тед вырвал свою руку у Черил.

— Мин, на будущей неделе суд решит, кто говорит правду. Ты думаешь, что тебе все подвластно, но на этот раз ты переоценила свои возможности. Распорядись, чтобы мне вызвали такси.

— Элизабет, не уезжай!

— Вот еще! Как позвонить Сэмми? У тебя есть номер ее телефона?

— Нет.

— Когда она вернется?

— Завтра после ужина. — Мин умоляюще сжала руки. — Элизабет, я прошу тебя.

Элизабет услышала, как у нее за спиной отворилась дверь. Обернувшись, она увидела Хельмута. Он подошел, взял ее за плечи, не то обнимая, не то удерживая.

— Элизабет, — произнес он настойчиво-нежно. — Видит Бог, я предупреждал Мин. Она вбила себе в голову бредовую мысль, что, увидев Теда, ты сразу вспомнишь счастливые времена, вспомнишь, как сильно он любил Лейлу. Я заклинал Мин не устраивать этой встречи. Тед потрясен не меньше тебя.

— Еще бы. Пожалуйста, оставьте меня!

— Элизабет, на следующей неделе День труда, — заговорил Хельмут умоляюще. — Повсюду туристы, сотни школьников спешат повеселиться напоследок перед началом занятий. Ты полночи проездишь и не найдешь места в гостинице. Оставайся здесь. Тебе будет удобно. Завтра повидаешься с Сэмми и потом уедешь, если уж тебе непременно нужно.

Он прав, подумала Элизабет. В конце августа в Кармел и Монтерей туристы валят, как паломники в Мекку.

— Элизабет, пожалуйста, — всхлипывала Мин, — наверное, я дура, но я думала, если ты повидаешься с Тедом не в суде, а здесь… Прости меня.

У Элизабет уже отлегло от сердца, на место негодования пришло чувство бессилия и пустоты. Мин есть Мин. Почему-то Элизабет вспомнилось, как Мин отправила Лейлу в рекламное агентство косметической фирмы. «Послушай, Лейла, — настаивала Мин, — ну и что с того, что тебя не звали. Поезжай, тебе говорят! Сама пробей себе дорогу. Ты как раз то, что им нужно. Нельзя упустить такой шанс».

И Лейла эту работу получила. Она стала фотомоделью на крупной косметической фирме и целых три года не сходила с рекламных картинок.

Элизабет зябко повела плечами.

— В какой столовой обедает Тед? — спросила она.

— В «Кипарисовой», — с готовностью откликнулся Хельмут.

— А Сид и Черил?

— Там же.

— А куда вы хотите посадить меня?

— С собой. Но графиня просит, чтобы ты села за ее стол в «Морской столовой».

— Хорошо. Я останусь до приезда Сэмми. — Элизабет сурово посмотрела на Мин, слушавшую ее с непривычно заискивающим видом. — И вот что, Мин, запомни: Тед убил мою сестру. Не пытайся больше устраивать нам «случайные» встречи.

Лет пять назад, чтобы как-то примирить интересы курильщиков и врагов курения, Мин разделила огромную столовую стеклянной перегородкой. «Кипарисовая столовая» предназначалась только для некурящих, а «Морской» пользовались и те и другие. Рассаживались обычно кто где хотел, за исключением тех, кого Мин и Хельмут приглашали за свой стол. Едва Элизабет появилась в дверях «Морской столовой», как графиня д’Аронн принялась махать ей из-за своего стола. К досаде Элизабет, ей с ее места был отлично виден стол Мин. Все знакомые, как в прежние времена: Мин, Хельмут, Сид, Черил, Тед, Крейг.