Сергей Жоголь - Имитатор

— А дядя Гена на свою работу постоянно ходит? По утрам или как?

— Нет, он в смену работает. Бывает, утром уйдёт, а бывает — и в ночь. А было как-то — так он аж два дня из дома не выходил. Он у нас уже две недели живёт. Тихий он, безобидный, а бабка Настя всё равно на него косится да ругает почём зря.

— Бабка Настя — это хозяйка комнаты, которую дядя Гена снимает?

Катька невольно понизила голос до шёпота:

— Вредная она. — Девочка сжала руки в кулачки. — Я как-то раз в коридоре молоко разлила — так она давай на меня орать! А как-то раз мы в подвале с мальчишками курили — так она нас заметила и всё мамке рассказала.

— Так что мамка — ругалась?

Катька махнула рукой.

— Да так, только для виду. Она у меня пьющая — ей на меня плевать. Она ж только делает вид, что не знает, что я курю. Сама-то ещё как чадит, особенно когда выпьет.

Птицын покачал головой. Бедная девочка, сколько сейчас таких как она! Хотя многим сейчас ещё хуже…

— А про женщину с фотографии на серванте что сказать можешь? — продолжал расспрос Птицын. — Какая она из себя?

— Обычная. Волосы, конечно, красивые — пышные, — а остальное… — Катька пожала плечами. — Я ж на неё только разок глянула. Вот если бы вживую её увидеть — может, я бы вам её и лучше описала, а так уж извините.

— Может, приметы какие есть: родинки там, или ещё чего? — не унимался Птицын.

Девочка поморщилась.

— Ну да, родинка у неё на полщеки, а ещё борода и усы! — съязвила девчонка. Говорю же: только мельком я фотокарточку видела. Старая карточка, а женщина… Обычная она, больше ничего сказать не могу. Авы мне сигарет дадите? Можно и папирос — я не особо привередливая.

Птицын хмыкнул и покачал головой.

— Вот тебе. — Он достал из кармана горсть леденцов. — А курить маленьким вредно.

Катька фыркнула.

— Кто это тут маленький? Мне уже одиннадцать! — Девочка схватила конфеты, сунула тут же одну в рот и вышла из кабинета с надутыми губами.

Через час группа выехала на место.

Двор был стар и мрачен. Накануне дворники сгребли снег в большую кучу у арки, и образовавшийся при этом сугроб сильно загораживал проход. Асфальт проступал местами, а ветки осыпавшихся тополей походили на рваную паутину. В самом центре двора, возле присыпанных снегом кустов возвышалась железная горка, рядом с которой в песочнице двое мальчишек строили домики из снега. У покосившихся качелей стояла женщина и присматривала за малышами.

Сегодня Птицын, учитывая печальный опыт при неудавшемся задержании Пашки Кастета, не стал вмешиваться в мирную жизнь двора и, кроме того, взял с собой всех своих людей. В напарники к Кравцу сегодня Птицын направил Васина. Они расположились в будке сторожа. С другой стороны дома в одиночестве, в кабине служебной «Эмки», на водительском сиденье сидел Дима Воронцов. Вероятность, что Краузе попытается выпрыгнуть из окна третьего этажа, была невысока, но сегодня Птицын решил предусмотреть и это.

По улице со стороны трамвайных путей прогуливались Трефилов и Полянская. Вера долго уговаривала Птицына, чтобы он взял её на задержание, но лишь после грозного рыка Еленина тот согласился. Тем более что инициативу девушки поддержал Фирсов. Сначала Птицын собирался держать Полянскую возле себя, но Фирсов решил, что Вера с Трефиловым будут изображать влюблённую пару. На это Птицын, выругавшись, махнул рукой и сказал, что если этот чёртов немец ухлопает девчонку, то он, Птицын, лично пристрелит этого гада и плевать ему на все приказы из Москвы! После короткого разговора с Кравцом в коридоре Птицын немного успокоился и сказал, что вся ответственность теперь пусть лежит на москвиче. Тем более что тот пожелал лично участвовать в задержании немецкого диверсанта. Он пожелал работать в паре с Птицыным, и тот на это уже не нашёл, что возразить.

Вера сегодня надела свои лучшие наряды: тёмно-синее пальто, белый берет, тонкие перчатки. Ноги девушки украшали сегодня изящные сапожки. Девушка всё время улыбалась, а вот Антон временами чувствовал себя неловко. Он надвинул кепку на лоб, всё время озирался и создавал ненужную суету. Одним словом, не совсем походил на прогуливающегося по улочке влюблённого.

— Если этот недотёпа снова завалит мне дело, — прорычал Птицын сквозь зубы, — в следующий раз оставлю его сидеть в машине! А вот Верка… — он покосился на Фирсова, — а вот сержант Полянская, как ни странно, молодец.

— Ну вот, а вы не хотели её брать! А что касается Трефилова — напрасно вы так о нём говорите, Владимир Иванович. — Пока Птицын смотрел в окошко, москвич просматривал какие-то заметки в газете. — Вы слишком строги к своему молодому коллеге.