Сергей Жоголь - Имитатор

— Сейчас я вас ещё больше обрадую, глупый вы выскочка! Мало того, что вы, пытаясь поймать большую рыбу, слишком сильно потянули и в результате вытянули голый крючок. Но есть ещё большее зло. Вы ещё и влезли в секретные дела Абвера. А что, если я скажу вам, Хенрик, что я был с вами не совсем честен. Да-да, я знал, что моя горничная работает на русских, знал и о её цыганском прошлом — одним словом, знал достаточно, чтобы не болтать при ней о важных вещах без надобности.

— Я вас не понимаю, полковник! Что вы такое говорите, на что намекаете?

— Я не намекаю, а говорю вам конкретно. Вы влезли в большую игру. Стремясь заполучить меня в качестве жертвы и потом использовать в своих целях, вы просчитались. Информация об Имитаторе, секретной операции в Самаре и об уничтожении Старца — всё это тщательно подготовленная деза. Мы специально дали русским ложные сведения, а вы едва не испортили нам всю игру. Вы это понимаете, безумный вы человек!

— Но как же… Что же мне теперь делать? — жалобно стонал Кунц.

— В любой другой ситуации я дал бы вам пистолет с одним патроном и доложил бы фюреру о провале, который случился по вашей вине. Я бы, конечно, тоже понёс наказание, но вам… Вам, провалившему своё задание и сорвавшему сверхсекретную миссию… Но не будем о печальном — на карту поставлено слишком большое дело. — Зейлер вытянулся, потом поднял со стола листок с шифрограммой, повертел её и спросил: — Кто кроме вас знает, что здесь написано?

— Мой помощник Дитрих, но он будет молчать, — захлёбываясь слюной, лепетал Кунц. — Ещё… Ещё, конечно же, ваша горничная. Я бы мог заставить её замолчать…

— Тогда заставьте её замолчать. Как вы это сделаете, мне плевать. Такие как вы, я уверен, могут провернуть такое дельце, даже не запятнав рук. Мне больше не нужна эта девица. Она сделала своё, поэтому вы окажете мне услугу, избавившись от неё. — Полковник поднёс зажигалку к листку — тот полыхнул синеньким огоньком и вскоре превратился в пепел. — Вы уверены, Кунц, что больше никто не знает о том, что здесь было?

— Никто больше не знает, клянусь честью! Никто, кроме русских, конечно.

— Это уже не ваша забота. Говорю же: это дезинформация. Мы пустили русских по ложному следу. Прощайте, гауптштурмфюрер, и не смейте болтать — это в ваших же интересах.

Через час после того, как Хильберт фон Зейлер покинул кабинет Кунца, как только он добрался до своего особняка, его у порога встретил скулящий курцхаар. Хильберт присел, почесал пса за ухом и поцеловал прямо в мокрый нос.

— Хочешь на охоту, малыш? Утка сейчас жирна и хороша, но меня, дружок, поджидают сегодня совсем другие птицы. Хищники. Я ведь веду охоту на более крупную дичь, и на этой охоте ты мне не нужен.

Хильберт щёлкнул пса по носу — тот заскулил и выбежал из комнаты. Вошла Зельда, но Хильберт тут же отвернулся и махнул рукой. Зельда, задержав поток слов, готовых вырваться из её хорошенького ротика, поджала губы и удалилась в спальню. Полковник подошёл к телефону и набрал номер. Прозвучало не меньше семи гудков… Когда на другом конце послышался голос, полковник произнёс тихо:

— Приезжай срочно, Ральф. Ты мне нужен.

— Операция отменяется?

Полковник ответил не сразу. В голове всё ещё была полная неразбериха. Наконец, преодолев себя, он сказал:

— Нам необходимо внести поправки в наши планы, Ральф. Серьёзные поправки.

Когда на другом конце прозвучали короткие гудки, Хильберт позвал управляющего и строго сказал:

— Ты должен подобрать нам новую горничную, Клос! И на этот раз не вздумай брать первую встречную.

— А как же Эмма? Как же фройляйн Шридер? — Пожилой мужчина начал заикаться, хотя его лицо традиционно оставалось бесстрастным.

— Фройляйн Шридер у нас больше не работает.

— Понимаю, но у нас остались её вещи. Прикажете их упаковать?

— Делай с её вещами что хочешь. Уверен: эта маленькая дрянь здесь больше не появится!

Через пару минут Клос, по просьбе полковника, включил патефон, и из спальни раздались звуки «Лунной сонаты». Полковник фон Зейлер лежал на широкой кровати в кителе и в сапогах, глаза его были слегка прикрыты.

«Внимание! Внимание, говорит Москва!..

За день частями нашей авиации, действующей на Западном и Южном фронтах, уничтожено 25 немецких танков, 5 бронемашин, более 300 автомашин с пехотой и военными грузами, 15 полевых орудий и 25 зенитных точек, 4 автоцистерны с горючим и до полка пехоты противника…»