Татьяна Степанова - Последняя истина, последняя страсть [litres]

– Кого?

– Нашего повешенного. Горбатько! Мигом собирайтесь, мы едем прямо сейчас. Майор Ригель уже на подходе, я ему позвонил.

– А куда мы едем? – Катя сразу как-то растерялась, засуетилась. – Где вы его отыскали?

– Я нашел тех, кто нам точно укажет, где он. Одевайтесь теплее, на улице стало прохладно. Я внизу у машины.

Он закрыл дверь. Катя заметалась по номеру.

На улице у «Гелендвагена» ее ждали Гектор Борщов и Вилли Ригель – он только что подошел от отдела. Без своей полицейской формы, одет в черные джинсы и черную толстовку с капюшоном. Когда он садился в машину, Катя увидела у него сзади под толстовкой кобуру.

– Это на МКАДе, – объявил Гектор, садясь за руль. – Прилично ехать.

Вилли Ригель, устроившийся с ним рядом впереди, наклонился и поднял с коврика сдутый воздушный шарик.

– У кого-то был день рождения?

– Я свой вычеркнул из календаря, – ответил Гектор. – Майор, слушай, что бы там ни случилось, ствол не доставай. Обойдемся так, лады?

– Все так запущено?

– Это больные, нервные люди. Почти что филиал Кащенко. Надо проявить чуткость. Собственно, от них нам нужен только настоящий адрес Горбатько. И потом, у них кураторы… Им как раз сегодня привезли бабло, финансирование поступило. Откроешь стрельбу, они потом кляузу накатают, что, мол, был вооруженный налет, разбойное нападение. Нам с тобой это нужно?

Катя сидела сзади ни жива ни мертва. Что они еще затеяли? Куда мы едем среди ночи?

На полной скорости ехали, мчались – Горьковское шоссе, потом МКАД. Сколько машин – грузовики, фуры, огни. Поток и ночью. Свернули в сторону старой промзоны. Склады, пакгаузы. Возле кирпичного монолита Гектор Борщов остановился. Вышли и направились в свете тусклого фонаря к железной узкой двери. Гектор позвонил.

– Кто? – спросили из-за двери.

– Сам в камеру не видишь – кто? – ответил Гектор и посмотрел вверх. – Катя, мы входим, держитесь за нами.

Естественно, Катя сразу же спряталась за их широкие спины!

Вошли – коридор, пахнет как в солдатской казарме: потом, сукном мокрым, хлоркой. На входе здоровенный охранник в камуфляже, татуированный до лысины.

– Атаман здесь? – спросил его Гектор Борщов.

– В апартаментах.

Шли по коридору, Катя позади. Гектор Борщов без стука распахнул дверь в «апартаменты». Небольшая комната с окошком, забранным решеткой, как в тюряге. И флаги, флаги, самых аляпистых и причудливых расцветок. Портрет Государя рядом с портретом Сталина. Лозунг – «Единая Неделимая Имперская Евразийская Новороссийская Великая Всесоюзная. Пятый Рим». В комнате за столом с антикварной чернильницей – одутловатый тип в странной опереточной форме, с усами и бородой. Перед ним картонная коробка из под «киндерсюрпризов», полная засаленных денежных купюр, которые он считает и раскладывает по кучкам, а также машинка для счета денег. В углу развалился в кресле бритоголовый пьяный богатырь – ну прямо былинный персонаж с клочкастой бородой и прыщами на лице. На полу – ополовиненная бутылка дорого французского коньяка, в руках – граненый стакан. Брутально так, никаких вам бокалов-фужеров.

– Вы все налом, по старинке, смотрю, бабло гребете, – с порога вместо приветствия бросил Гектор удивленно вытаращившемуся на них бородачу в опереточной форме, кивая на коробку с деньгами. – И много на руки выходит чистыми без налогов?

– Ты?! А я слышал, что тебя в Сирии убили. А ты это… с того света? – воскликнул бородач.

– Мифы, мифы… Не ездил я в Сирию. Я с войной завязал. – Гектор обернулся к Ригелю и Кате: – Представлю вам атамана НКВД – Незнамо Какого Войска. Литера «Д» это не Дон, а Дебилы, так надо читать правильно.

– Ты кому это гонишь? – в кресле зашевелился богатырь. – Ты че вообще здесь? Ты знаешь, с кем разговариваешь?

– Атаман Пельмень-Чардынец, – светски представил Гектор бородача Кате и Вилли Ригелю. – Ба, кого мы видим! Тот самый боец смешанных единоборств Балалайкин, недавно объявивший СМИ, что к предателям и внутренним врагам он относит всех… Как там дальше у тебя, Колян? Напомни. Всех что ли, правда?

– Чего тебе здесь надо? – спросил атаман Пельмень-Чардынец. – Ты как вообще сюда вошел?

– Мне нужен адрес Горбатько. Настоящий, не липовый.

– Какого еще Горбатько?

– Которого на березе у свалки подвесили, как Буратино на Поле чудес. А вы его из больницы забрали и спрятали от… него. – Гектор кивнул на Вилли Ригеля.

– А, и ты здесь, фриц недобитый из Староказарменска, – хмыкнул атаман. – И девку свою с собой привезли.