Татьяна Степанова - Циклоп и нимфа

Катя поняла – прибыла передвижная химлаборатория. Криминалисты-токсикологи сейчас займутся кофейником, чашками, осколками и шоколадом.

Это были, наверное, самые долгие сорок пять минут на свете. Все ждали. Скворцов ушел к токсикологам, оставив в гостиной криминалистов и оперативников. Макар отпустил Катю, потому что она тихо попросила его об этом. Но встал так, что загораживал собой ее от Меланьи, сидевшей между оперативниками на диване в другом конце гостиной и неотрывно смотревшей на него. Не на Катю, словно той больше не существовало, на мужа.

Все хранили молчание. Все были встревожены, напуганы, сбиты с толку.

Когда ожидание и гробовая тишина уже стали невыносимыми, снова явился майор Скворцов.

– В изъятых образцах присутствуют следы яда, аналогичные тем, что ранее обнаружены нами у Саввы Псалтырникова, – объявил он так, чтобы слышали все.

И двумя пальцами – жестом «виктори» – поправил очки на носу.

И Катя поняла – яд номер два.

Аманитины и фаллоидины.

Бледная поганка.

Все внутри ее заледенело, руки вспотели, кожа покрылась противными мурашками.

Медленный страшный яд, от которого спасения нет.

Вот что уготовила ей она… его жена…

– Это значит, что убийство и покушение на убийство связаны напрямую, – продолжил Скворцов. – Гражданка Смирнова Меланья Андреевна, я задерживаю вас по подозрению в совершении отравления вашего свекра и покушении на второе убийство, произошедшее на глазах трех свидетелей с применением яда в качестве орудия.

– Это все… неправда, – хрипло ответила Меланья. И поднялась с дивана во весь рост, выпрямилась, держа скованные наручниками руки перед собой.

– Нет, правда. И тест сейчас это подтвердил, эксперты получили неопровержимые доказательства вашей виновности. На кофейнике и чашках ваши отпечатки. Где хранится яд, который вы добавили в шоколад? Где вы его прячете?

– Это все ложь. Макар, слышишь, это все ложь!

– Это правда, – повторил Скворцов. – И ваш муж это понял, хотя, может, еще и не принял. Но он это примет как неопровержимый факт. Вы отравили его отца. Вы пытались отравить его знакомую. Я повторяю свой вопрос – где вы прячете яд?

– А вы ищите! – крикнула Меланья. – Ищите! Собаки! Легавые псы! Ищите! Все, что найдете – ваше!

– Меланья, – Макар шагнул к жене. – Что ты наделала?

Она не ответила.

– Что ты наделала? – тихо повторил Макар. – Зачем? Почему?

– Да потому что ты сам этого хотел, мой милый! – выкрикнула ему в лицо Меланья. – Потому что я ради тебя это сделала. Ради нас с тобой! Чтобы мы жили, а не прозябали, как последние годы – словно изгои, без страны, без нашего круга общения, без друзей, которые все нас перестали замечать и там, и здесь! Без будущего! Чтобы он… твой отец… не мешал нам жить! Не сломал нашу жизнь. Мы должны были освободиться от него. Чтобы он перестал существовать! Чтобы он умер наконец, сдох! И не тащил нас за собой в пропасть, в которой сам же и очутился. Нельзя усидеть на двух стульях, Макар. Нельзя. И ты сам это отлично понимал. Ты сам хотел его смерти.

– Нет. Ты врешь.

– Я знаю тебя лучше, чем ты сам. Я это видела, читала в твоих глазах. Ты тяготился им. Счастье, когда оба родителя умерли – разве это не твои слова?

– Нет.

– Я пожертвовала собой и сделала для тебя то, в чем ты сам не смел себе признаться. Исполнила твое сокровенное тайное желание. Он умер, Макар… И ты теперь свободен от него. Я пожертвовала собой. Я тебя от него освободила. Рискнула, как и тогда, когда рожала наших детей. Я их тебе родила, не побоялась последствий!

– Я тебе сделал их, наших детей… Это я их тебе сделал, поняла? – Макар рванулся к жене, и оперативники сразу встали между ними. – А ты их не хотела от меня. А вот она, – Макар показал на Катю, – родит мне детей, которые будут желанны и которых я буду бесконечно обожать! Поняла? Ты это поняла, моя прекрасная лживая бессердечная жена?! И за это ты ее возненавидела! И решила отнять ее у меня, как забрала… убила… убила… отравила отца…

– Тихо, все, все, на этом закончили, – прервал их майор Скворцов, видимо, опасающийся последствий. – Уведите ее отсюда.

Оперативники попытались вывести Меланью вон, но она упиралась. Они схватили ее под руки, буквально выволакивая. И тут она крикнула на всю гостиную:

– Макар, я беременна!

Все замерли.

– У нас будет ребенок! – Меланья протянула к мужу руки.

Катя почувствовала, что у нее темнеет в глазах, что ей плохо – от того, что уже случилось, и того, что только грядет.