Татьяна Бочарова - Старшая подруга [litres]

– Пойду в дом. Каша небось поспела.

Она почти вбежала в комнату. С остервенением схватила кочергу, вытащила из печи чугунок с пшенкой и тыквой. От каши шел невероятный аромат, но Ульяна не чувствовала его. Ее трясло, руки и ноги ослабели, во рту был противный металлический привкус. «Ну его к черту, – стучало у нее в голове, – сегодня же возьму тачку с водилой, отправлю девчонку домой, в Москву, и пусть топает к своей зверюге-мамочке. Целая и невредимая».

Тут же ее словно обухом шарахнуло. Как – домой? Да завтра же за ней придут. Впаяют по первое число. И что тогда? Загубленная жизнь? И Арсения останется одна-одинешенька, под присмотром одной лишь Шурочки, которая сегодня есть, а завтра взяла и упорхнула куда-нибудь в поисках лучшего жития-бытия…

Они сидели за столом, и еда не лезла Ульяне в горло. Светка, наоборот, уплетала за обе щеки. Ульяна машинально отметила, что за время пребывания здесь, у Арсении, Светка заметно поправилась, лицо ее округлилось, тощая фигурка приобрела формы, и это ей очень шло.

– Ну что, идем? – Светка доела кашу и вопросительно глянула на Ульяну.

– Да, идем, – твердо ответила та.

– Далеко ли собрались? – спросила Арсения благодушно.

– Прогуляемся до леса.

– Дождя бы не было. Плащи возьмите.

Ульяна с удивлением отметила, что с появлением Светки Арсения стала куда разговорчивее, употребляя целые фразы вместо обычных своих «да» и «нет».

– Возьмем. – Она стащила с вешалки в прихожей два прозрачных дождевика, сунула один Светке. – На, держи. На всякий пожарный.

Та с готовностью натянула дождевик. Они вышли за калитку. Небо действительно хмурилось, шла мелкая морось.

– Не холодно? – спросила Ульяна Светку и тут же поразилась сама себе. Какая ей разница, мерзнет Светка или нет?

– Не холодно, – радостно ответила Светка.

Она шагала чуть позади Ульяны, стараясь не отставать от нее, ее резиновые сапожки весело топали по грязи. Они дошли до опушки. Ульяна отвязала лодку, спустила ее на воду.

– Вот и дождь перестал! – обрадовалась Светка, показывая Ульяне обращенные к небу сухие ладошки.

– Ага, – сквозь зубы ответила Ульяна и оттолкнула лодку от берега.

Они потихоньку плыли на середину озера, одновременно углубляясь в чащу.

– Красота какая, – выдохнула Светка, жадно оглядываясь по сторонам. – Как в сказке. Вот-вот Иван-царевич прискачет. Или Баба-яга вылетит на ступе.

«Дура, – с отчаянием подумала Ульяна. – Вот ведь дура! Блаженная, не от мира сего. Все-то ей нравится, Ивана-царевича ждет…» Ей вдруг захотелось ударить Светку. С размаха толкнуть ее в грудь или шлепнуть по лицу. Или крикнуть на нее матом…

– Ты обещала дать мне погрести, – робко напомнила девчонка.

– Сейчас. – Они были почти на середине. Берег тонул в тумане. Ульяна зябко поежилась и протянула Светке весло. – На, возьми.

Та схватила весло с таким рвением, будто собиралась выиграть регату.

– Садись рядом. Вот сюда.

Светка, осторожно балансируя, перебралась на среднее сиденье.

– Теперь греби. Вот так, от себя. Не торопись, медленно.

Несколько минут они молча и одновременно гребли. Слышен был лишь скрип уключин.

– Смотри! У меня получается! – восторженно шепнула Светка.

– Молодец.

– Натусь, дай второе весло. Я одна буду.

Ульяна пожала плечами и отдала Светке весло. Перелезла на нос.

– Я гребу! Ура-а!!!! – на все озеро прокричала Светка. С берега ей ответило гулкое эхо. – Можешь сфоткать меня? Сфоткай, пожалуйста!

– Сейчас. Чуть позже. – Ульяна с тоской оглянулась по сторонам. Никого. Тишина. И снова мелкий, несмелый дождик… – Сейчас… – Она резко навалилась на борт.

Лодка накренилась. Светка вскрикнула от неожиданности. Ульяна продолжала изо всех сил раскачивать старую дяди-Петину посудину. Перед ее глазами маячило белое от испуга Светкино лицо.

– Натуся! Ты что? Наташ, мы же перевернемся…

Лодка черпнула бортом воду.

– Мамочка! – крикнула Светка.

В следующее мгновение они оказались по горло в ледяной воде. От холода захватило дух. Ульяна оттолкнула лодку подальше от себя и Светки, стиснула зубы и принялась энергично работать руками и ногами.

– На помощь! Тону! – Светка барахталась в воде, поднимая брызги.

Глаза ее были безумными, перекошенный рот жадно ловил воздух. Ульяна, стараясь не смотреть на нее, поплыла к берегу. Тело ее постепенно привыкало к холоду, дыхание стало ровным, сердце замедлило бешеные удары.

– Помогите… тону… Наташ… – Голос за ее спиной звучал все тише и слабей. Потом и вовсе стих.