Дмитрий Захаров - В пяти шагах от Рая

– У меня в голове крутилась ее фраза. «Они теперь не отстанут»… – продолжила она.

– Вы наверняка пытались расспросить, что это значит?

– А как вы думаете?! – Она горько усмехнулась. – Моя дочь если не захочет говорить, клещами из нее ничего не вытянешь! А утром я столкнулась во дворе с мужчиной. Нездешний…

– Почему вы так решили?

– Одежда, внешность… – Она нахмурилась, морщина стала глубже. – Загорелый такой… Костюм как олигархи в кино носят. Меня увидел, заулыбался, а я почему-то испугалась. Спрашиваю его: кого-то ждете? Время начало восьмого утра. А он рассмеялся и как-то странно на меня посмотрел. Я очень переживала за дочку, а тут сердце зашлось! Я сделала вид, что ушла в подъезд, а сама поднялась на второй этаж и смотрела из окна. Человек этот смотрел на НАШИ окна! – Она сорвалась на крик, но тотчас извинилась и продолжала уже спокойнее: – Через пару минут подъехала та самая машина, он быстро сел на заднее сиденье, и они укатили. Я была так напугана, что только потом догадалась, что не посмотрела на номер…

Майор потер переносицу.

– В вашем доме есть камеры наблюдения?

Женщина отрицательно покачала головой.

– Когда я поняла, что Гулю похитили, обежала всех соседей. У нас люди живут простые, треть квартир коммунальные до сих пор…

– А этого мужчину вы бы смогли опознать?

– Прямо перед глазами стоит! – воскликнула она. – Я могу нарисовать его портрет.

Ермаков достал из папки форматный лист, пододвинул карандаши, авторучку.

– Попробуйте! – Он встал из-за стола, подошел к окну.

Изумрудная листва шелестела на ветру, кривые тени выплясывали на сером асфальте. Пробежала группа школьников, через закрытые окна приглушенно донесся детский смех. Майор погрузился в размышления. Сексуальный мотив похищения маловероятен. Подобные истории только в американских фильмах бывают. Обеспеченный мужчина охотится за нимфеткой. Если, конечно, загадочный автомобиль имеет отношение к делу. Спасибо тебе, Клим, что подогнал потерпевшую! Тоску как рукой сняло! Правильно рассказывают истории про увядающих пенсионеров. Пока работал, был крепким парнем. Вышел на пенсию и начал разваливаться, как старый автомобиль! Правда, сердце крепостью не радует. Первый приступ случился сразу же после смерти жены. Крепко напился на похоронах, а потом еще и закурил после восьмилетнего перерыва. И высмолил за вечер полпачки, а с похмелья, как говорится, тряхануло. По счастью, соседка по лестничной площадке – врач из скорой помощи, дала пилюль, поставила капельницу. После всего еще неделю жгло за грудиной, сигареты выбросил, но желание курить возвращалось периодически. Снимал его леденцами, которые постоянно носил в кармане, а дома лузгал семечки.

– Готово! – послышалось за спиной.

Ермаков оторвался от тягостных воспоминаний, шагнул к столу и едва удержался, чтобы не издать восхищенное восклицание.

– Вы художник?!

– Вообще, я архитектор… – Она скромно опустила глаза.

Рисунок поражал точностью деталей, характер персонажа был схвачен безукоризненно. Сухощавое лицо, тонкие губы, прямой, с небольшой горбинкой нос. Глаза широко поставленные, взгляд уверенный, привыкший повелевать. Густые волосы бережно уложены, мускулистая шея предполагает спортивную подготовку.

– Ему лет сорок пять?

– От сорока до пятидесяти! Карандашом не передать цвет кожи. Он выглядел очень загорелым, будто только что вернулся с курорта.

– Хорошо! – Ермаков бережно убрал листок в папку. – Зульфия Рашидовна, теперь, пожалуйста, напишите всю информацию о вашей дочери. Год, число, месяц рождения, всех ее друзей, кого вы знаете, их координаты. Разумеется, номер школы, класс, фамилию учителей. Чем больше вспомните, тем лучше. Там же напишите ваши данные, номера телефонов для связи. Понятно?

Она послушно кивнула, взяла ручку. Слезы высохли, щеки покрылись легким румянцем. Майор отметил, что она довольно привлекательна и не так стара, как ему показалось с первого взгляда. Горе никого не красит… Он пошарил мышкой, ввел пароль для входа в базу данных МВД. Экран заискрился алой заставкой. Некоторого труда стоило разыскать раздел, связанный с исчезновением людей. Он неуклюже елозил беспроводной мышкой по столу, клацал левой клавишей. Дома у него не было компьютера, всякий раз, загружая необходимые для работы программы, он испытывал смешанное чувство досады и гордости за собственную косность.

– Вот… – Она протянула листок, исписанный аккуратным мелким почерком.