Игорь Панчишин - По праву закона и совести [Очерки о милиции]

Васильев уже третий час сидит в квартире Гасиловых на одной из центральных улиц Таллинна и слушает исповедь — отчет о своем беспутном сыне родителей Вячеслава. Собственно говоря, инспектору было бы достаточно и нескольких минут, чтобы уяснить для себя: Вячеслава здесь нет и искать его надо в другом месте. Но как уйти, если тебе доверяют сердечную боль эти несчастные люди, потерявшие живого сына?

Узнав о цели визита Васильева, отец и мать Вячеслава сразу как-то поникли и, казалось, постарели на глазах.

— Нам надо было ждать этого, — судорожно сцепив пальцы рук, глухо проговорил Гасилов-старший. — И каково мне: я — журналист, пишу о нетерпимости к подобным «сорнякам» в нашем обществе, а у самого…

В школе Вячеслав учился неплохо, окончил мореходку, до середины 1978 года ходил в загранплавания, побывал в Африке, Америке, прекрасно зарабатывал. Возвращаясь из плавания, привозил подарки отцу, матери, сестренке. Потом как-то незаметно пристрастился на берегу проводить вечера в ресторанах, завел сомнительные знакомства. Кончилось тем, что из Таллиннского морского пароходства его «попросили», два месяца вообще не работал, а в октябре исчез из города. Ни записки, ни телефонного звонка, как в воду канул. Как-то перед Новым годом прислал поздравительную открытку, обратный адрес — Баку. За последние два года Гасилов-младший прислал 3–4 открытки: обычные поздравления, о себе ж, на какие средства существует — ни полслова. Месяца два назад позвонила какая-то девушка из Москвы, назвалась Верой. Сославшись на Вячеслава, попросила приютить ее на несколько дней в период предстоящего в июле отпуска. Получив согласие, пригласила при случае зайти к ней в московский ГУМ. На расспросы о Вячеславе ответила что-то невразумительное, неопределенное.

Расставаясь с инспектором, Гасилов-старший охотно отдал фотокарточку сына, горестно развел руками: что заслужил, то пусть и получает.

Из телетайпной МВД республики Васильев отстучал в Псков: «Гасилов в Таллинне не появлялся более двух лет. Высылаю фотографию. Принимаю меры к установлению личности сообщника Гасилова. За дополнительными сведениями вылетаю в Москву».

А потом дело застопорилось. Так все хорошо шло вначале — и пробуксовка. Правда, поездку в Москву все же следовало бы считать удачной. Васильев сразу же нашел в ГУМе Веру — молоденькую смешливую продавщицу. Девчонка охотно рассказала, что встречалась с Гасиловым, бывала с ним в кино, ресторанах. Где проживал Вячеслав — понятия не имеет. Два раза в ресторане к столику подходил плешивый угрюмый мужчина. Вячеслав сказал ей, что плешивый — «король» бильярдной игры, называл его не по имени, а по кличке, не то Крот, не то Барсук. За последние два месяца Вячеслав ни разу не позвонил ей, не навещал в магазине.

Сведения полезные, да только на место нынешнего пребывания преступников и они не вывели.

В МУРе Васильеву здорово помогли: удалось установить, что плешивый, «король» бильярда, — Бобер — Бобринов Юрий Макарович, неоднократно судимый, — прописанным в Москве не значится, но в столице постоянно околачивается. Три вечера подряд Васильев с ребятами из МУРа ездил по ресторанам, кафе, и везде им говорили: Бобра с его «оруженосцем» Славкой в последнее время не видели. Сомнений не оставалось: после поездки в Псков мошенники на время затаились или покинули столицу. О приметах жуликов оповещены все районные управления внутренних дел Москвы, места возможного появления преступников взяты под наблюдение.

На этом и застопорилось дело. Оставалось только ждать. Васильев выехал в Псков.

Ждать пришлось изрядное время. Только 10 июля поступило первое сообщение: Бобринов и Гасилов появились в Калинине, замечены на квартире бабушки Гасилова. Захватив постановления на арест обоих преступников, Васильев помчался в Калинин.

— Ваши подопечные — под наблюдением, — сообщил Васильеву работник местного угро. — Но как-то странно они себя ведут: два дня колесят по городу на машинах, сменили несколько машин.

— Может быть, заметили за собой хвост? — с тревогой спросил Васильев.

— Вряд ли… Тут что-то другое…

Две автомашины, одна с инспектором ГАИ впереди, другая — с оперативниками сзади, настигли оранжевый «Москвич» на выезде из города, прижали его к обочине.

— Чего мы нарушили, товарищ инспектор? — открыв дверцу «Москвича», беспечно спросил водитель.

Подошедший вместе с инспектором ГАИ Васильев узнал в сидевших на заднем сиденье Бобринова и Гасилова — приметы точные!