Игорь Панчишин - По праву закона и совести [Очерки о милиции]

— Не столько шишек на голове, сколько мозолей на ногах, — весело отозвался Васильев.

— Сыщика ноги кормят, никуда не денешься!

— Вот именно: никуда не денешься, — вздохнул Васильев и направился оформлять командировку в Калинин.

— Да, вот еще что, — зашел он перед самым отъездом к Маслову. — Отбей-ка, Анатолий Михайлович, в МУР: не проходит ли у них по наркоманам тип с большими залысинами, в пыжиковой шапке? Мало? А я и сам еще ничего о нем не знаю.

Попутчиками в вагоне оказались молодые веселые ребята. Парни и девушки шутили, смеялись, шумно бродили по вагону. Все они были одеты в зеленую униформу, расцвеченную многочисленными штампами-этикетками. «Молодежный строительный отряд куда-то перебирается», — решил Васильев. О сне нечего было и думать в такой беспокойной компании. Васильев с завистью покосился на соседнюю полку, где уже сладко спала Нина Чащина, — поехала с ним в Калинин охотно. Поглядывая на снующих мимо ребят, на их приятные, оживленные лица, Виктор Васильев вспомнил себя в кругу такой же молодежи в ГПТУ, где он вел производственную практику и откуда его направили на работу в милицию. Хорошее было время, и все люди казались чистыми, порядочными. Мысли пошли дальше и переключились на тех двоих. «Может быть, в это же время они тоже весело смеются, радуются своей воровской удаче, возможности прокутить в ресторане солидный куш, что им прямо с неба свалился в руки. И думать не думают о том, что кого-то обидели, сделали несчастными. Ну, поймаем их, — думал Васильев, — посадим. А ущерб? Как его возместить потерпевшей, если они наверняка сбыли с рук увезенное из Пскова?»

Вспомнился один случай, и инспектор невольно улыбнулся. Попалась ему с поличным воровка. «Раскололась» еще на несколько краж. Вызванные потерпевшие подтвердили: их обокрали, но об этом не заявляли никуда, смирились. Суд обязал воровку возместить причиненный ущерб. И вот спустя некоторое время пришла к Васильеву одна из потерпевших и сразу — скандалить.

— Это же издевательство, ни больше ни меньше, — заявила она. — Лучше бы не признавали меня потерпевшей. — И протянула пачку почтовых переводов, а на них — суммы: 1 рубль 33 копейки, 1 рубль 27 копеек, 82 копейки — ни в одном из переводов больше двух рублей. Оказывается, такими суммами ежемесячно «рассчитывается» с ней воровка из колонии, и каждый раз надо идти на почту получать эти копейки. Кончилось тем, что потерпевшая отказалась вообще от своего иска.

И сколько еще таких жуликов, которых разыскивают десятки исполнительных листов, освободили из колонии — и на все четыре стороны, ищи потом должников по всему Советскому Союзу! Наглеют люди, безнаказанность им только на руку. А что если «долговую яму» для таких: пока не отработаешь, не выплатишь долг до копейки — сиди хоть до морковкиного заговенья. Тогда бы задумались: стоит ли воровать, если все равно вытряхнут, что взял?

Так и пролежал инспектор всю дорогу с открытыми глазами.

Город Калинин встретил Васильева и его спутницу основательным морозом, и инспектор пожалел, что впопыхах не оделся потеплее. Хорошо еще, что Нина не замерзнет в своей шубке. Прямо с вокзала они поехали в ресторан «Теремок». И сразу — удача! Миловидная барменша наконец тихонько ойкнула:

— Вспомнила, крутился у нас несколько дней этот молодец, чернявый, с густыми бровями. Подходил ко мне, выпивал рюмку-другую, разговорчивый такой. Славиком его кто-то называл. Жил в гостинице, но говорил, что у него в Калинине есть бабушка. Мужчину с залысинами рядом с ним не видела.

В гостинице — снова удача! В марте регистрировался только один Славик — Вячеслав Игоревич Гасилов, 1955 года рождения, постоянная прописка — г. Таллинн.

Васильев проводил Нину до вокзала, теперь она уже не нужна, а сам помчался в Управление внутренних дел. Коллеги из УТРО взяли на заметку таллиннского жителя, обещали навести справки о его бабушке, тут же соединили его по телефону с Псковом. Выслушав Васильева, Маслов заверил, что постановление на арест Гасилова он получит.

— Ну а сам давай мимо Пскова — на Таллинн, — сказал в конце разговора майор. — Жене позвоню, что муженек ее уже переселился на Запад, — весело добавил он.

Лежа снова на вагонной полке и отгоняя подступающую дремоту, Васильев перебирал в памяти события истекших суток. Все ли он сделал? На верном ли пути? А может, еще раз повезет и ему, инспектору Васильеву, уже завтра удастся задержать одного из преступников?

Это только в кинофильмах да в детективных романах так: звонок в дверь — «Ни с места! Вы арестованы!» В жизни, во всяком случае у Васильева, все не так — вот оно, гнездышко самое, а птичка — тю-тю, и близко к гнезду не подлетает.