Эдуард Хлысталов - Библиотечка журнала «Советская милиция» 4(28), 1984

Эксперты-криминалисты тем временем сравнили отпечатки ее пальцев с отпечатками, оставленными вором в обкраденных квартирах: они оказались идентичными. Стало ясно, что Лаврова лично проникала в квартиры. Круг замкнулся, Лаврова стала давать показания. Она признала себя виновной, подробно рассказала о каждой краже. Потом ездила с Иваном Васильевичем на автомашине и показывала парикмахерские, пельменные, магазины, киоски, где сбывала украденные вещи.

Раскрывался характер девушки. Далеко не глупая, тонко чувствующая юмор, Лариса оказалась фантазеркой до мозга костей. Вспоминая о своих похождениях, она иногда заразительно смеялась или навзрыд плакала. Землянину искренне хотелось принять участие в ее судьбе. И она платила ему откровенностью.

Но едва речь заходила о сообщнике (а майор не сомневался в том, что он существует), Лаврова замыкалась. Чтобы подтвердить свою версию, он не раз предлагал ей провести следственный эксперимент, на котором она должна показать, как открывала дверные замки.

— Откроете хотя бы один, поверю, что все делали в одиночку!

Она отказывалась и начинала плакать.

— Я догадываюсь, почему вы не называете имени своего дружка, боитесь вдвоем строже накажут? Ничего подобного…

— Я люблю одного человека, подозревать его нельзя. Во всем виновата я одна…

— Вы назовите его фамилию, а мы проверим — был он с вами на кражах или нет. Где он живет? — допытывался Землянин. В ответ — ни звука.

Следователь пробовал установить соучастника Лавровой через покупателей ворованных вещей. Все они растерянно хлопали ресницами и ничего существенного добавить не могли. Однако некоторые подтвердили, что, когда Лариса продавала вещи, в сторонке, в тени, всегда стоял неизвестный им молодой мужчина, приметы которого они не запомнили.

Он многое сделал, чтобы отыскать соучастника: продлил срок расследования дела, вызвал мать арестованной, изучил старые дела по аналогичным кражам, только положительного результата вся эта работа не принесла. И тем не менее в формуле обвинения он указал, что она совершила кражи по сговору с неустановленным следствием лицом.

Землянин встретился с Лавровой последний раз в камере следственного изолятора. Говорили они долго. Но взаимопонимания не было. Он думал о том, что на передовой врага искать не приходилось…

Он предлагал подумать о будущем, выбрать верный путь. К концу разговора ему показалось, что все его старания пропали даром.

…Иван Васильевич еще раз прочитал обратный адрес, повертел конверт и решительно вскрыл письмо.

«Здравствуйте, мой «дорогой» человек, которому я обязана лишением свободы. Пишет вам Лариса Лаврова, 19 лет, осужденная по статье 144, части второй Уголовного кодекса РСФСР сроком на четыре года. Помните еще такую? Вы на меня в прошлом году вели дело и еще сказали, что очень странно, что моя фамилия произошла от названия благородного дерева. Вспомнили?

Так вот, я уже полгода в колонии. Когда была под следствием, исправительно-трудовая колония представлялась другой. Думала, ходят там под стражей и ничего не делают. Оказывается, все не так. Здесь есть школа, фабрика. Я работаю швеей, шью разные вещи. По субботам и воскресеньям нам читают лекции, показывают кинофильмы, Живу без шика, но ко всему можно привыкнуть.

Упрятав меня сюда и решив воспитывать, вы надеялись сделать из меня безропотную и трудолюбивую. Ничего подобного. Нет, нет и нет! Какой была, такой и останусь! Срок лишения свободы для меня будет испытанием. Я стану еще злее.

Никакой просьбы у меня к вам нет. Это письмо я решила написать, чтобы еще раз высказать свое мнение по поводу взглядов ни жизнь. Вспомнила ваши нравоучения и подумала, что вы слишком много на себя берете, чересчур категорически обо всем судите, хотя не имеете на это морального права.

Вы живете в скучном мире «правильных» людей, которые «ночь спят, днем совершают поступки. Любят толочь свою воду в своей ступке».

Так сложилась моя судьба, что рядом оказывались «правильные» люди, постоянно воспитывающие меня. В школе педагоги твердили одно и то же. А сами верили в это? Теперь я знаю, они чаще говорили бесспорные, но чужие слова.

Мать дома надоедала со своими нравоучениями: «Не гуляй допоздна! Не дружи с тем, держись подальше от этого!» А сама в это время тайно встречалась с Вадимом Леонидовичем. Думала, я не знаю.

Наконец, познакомилась с умными людьми, научившими меня жить.

К нашей соседке по дому Алине ходил в гости Всеволод Янович, современный мужчина, художник-фотограф. Однажды он увидел меня и пригласил в ресторан. Я даже не могла представить, что на земле существуют такие райские уголки, когда вокруг тебя цветы, напитки, музыка. Отдыхай, заказывай, танцуй! Алина злилась. И тогда я поняла, что красивей ее и сумею добиться большего, чем она. И, действительно, сумела.