Виталий Тарханов - Тайна тихой реки [litres]

– Да почему ты решил, что твоя болезнь – ее рук дело? – нахмурившись, спросил Максим.

– А чьих же еще?! Посмотри на мои болячки! – Войлов вытянул вперед скрюченные руки. – Ты видел фото Вяземского? У него на шее и на руках такие же. А руки-то, руки видел его? Посмотри на мои – они так же уродливо скрючены. Поражена нервная система, от изъязвлений мышц и костей развился полиневрит. Она и на него лепру наслала, Макс, понимаешь?! Только мне повезло, а ему спастись не удалось. Он «отъехал» сразу почти, и болячка не спрогрессировала, как у меня. Бабка его добила!

– Бабка его утопила! Если верить тому, что вы там понаписали, и тому, что вам алкота местная наплела, – возразил Архангельский.

Войлов с трудом уже держал себя в руках и перешел на повышенный тон, что усиливало свирепость его внешнего вида.

– Она его кончала, понимаешь?! Все методы из своего волшебного арсенала использовала. И душить пыталась, и кусалась, и проклинала, как могла, в итоге нашла управу на него и утопила. Даже розыскная собака бабку уличила, ты сам видел. Какими бредовыми тебе бы ни казались показания свидетелей, но это единственное, что у нас есть. И лично у меня после всего произошедшего нет оснований им не доверять.

– Лично у тебя – прекрасно! Но этого недостаточно! – выпалил Максим, всплеснув руками. – Зачем вы направили дело в суд? Вы же видели, что доказательственная база практически никакая. Почему не продлить срок, он же не был критичен? Может, еще что накопали бы. Как мне поддерживать обвинение?!

– У каждого следaкá есть в практике нераскрытое дело, которое терзает его потом еще долгие годы, не давая спокойно жить. Для меня дело Хилер стало таким грузом. Да, я не смог доказать ее вину объективными доказательствами. Но я уверен, что бабка завалила толстого. На сто процентов убежден, что это она. Под конец расследования я возил дело на заслушку к руководству в управление. Говорил, что его рано направлять в суд с такими уликами, но мне больше не дали времени. Решили, что продление срока следствия нецелесообразно, что комплекс проведенных мероприятий является исчерпывающим, что нам не удастся получить других подтверждений виновности. У меня не было выбора, пришлось заканчивать следствие с тем, что удалось накопать. Да и куда еще там можно было бы копать? Розыскную собаку допросить разве что… Я на самом деле не знаю, как тебе поддерживать обвинение и как суду принимать решение. Но бабка виновна!

На следующий день судебное заседание началось после обеда с приглашения в зал прибывшего судебного психиатра. Все места снова были заняты многочисленной публикой. Жители села получили мощный заряд интриги от первого процесса, и в этот раз в зале их было еще больше после бурного обсуждения соседями судебного следствия. Такую аудиторию Архангельскому до этого не приходилось наблюдать ни на одном из своих самых громких судебных разбирательств в городе.

За окном обнаженные ветви деревьев врезались в ясное, холодное голубое небо.

В полной тишине зала Архангельский изучал статно подходящего к кафедре мужчину интеллигентного вида. Он был стройным, ростом чуть выше среднего, с худощавым лицом и короткими темными волосами. Костюм коричневого оттенка и белоснежная сорочка с темным галстуком сидели на нем как фрак. Казалось, он заставлял все вокруг себя выглядеть значительным, хотя он всего лишь стоял за кафедрой в сельском актовом зале. Положив на стойку темно-коричневый кожаный портфель, он медленно извлек из него бумаги и надел очки в тонкой оправе. В манере его поведения чувствовался профессионал, движения его были плавны, разумно экономны.

Судья задала ему несколько вопросов, касающихся установления личности.

– Заместитель главного врача по экспертной работе областной клинической психиатрической больницы, – мягко отвечал он. – Маевский Константин Владимирович.

В его голосе прослушивалась размеренная серьезность. Он был вежлив, но не улыбался.

– Сколько времени вы занимаетесь психиатрией? – спросил обвинитель.

– Двадцать один год, – ответил доктор. Его холодные, проницательные глаза, казалось, говорили, что он видит здесь всех насквозь.

– В комиссии экспертов вы проводили комплексную психолого-психиатрическую судебную экспертизу в отношении Хилер Агаты Никаноровны?

– Да, это так.

– Из заключения следует, что у подэкспертной вами обнаружен магифренический синдром.

– Совершенно верно, – подтвердил эксперт, посмотрев в свои бумаги.