Павел Орлов - Оперативный гамбит

— Павел, это ведь уже давно было. Да, Михаил называл поселок, в который его переселили, но названия я уже не помню — даже примерно.

Я снова бормочу извинения, но Игорь вдруг обрывает меня:

— Минуточку, Павел, тут Таня…

Видимо, Макаров прикрыл трубку рукой, потому что я слышу их диалог, но не могу разобрать ни слова.

— Алло, Павел! Тут мне Таня сказала, что он и ей звонил — уже после нашего с ним разговора. Видимо, хотел женщину разжалобить. Так вот ей он название поселка сказал, чтобы за ним приехали, и Таня его даже где-то записала. Сейчас она попробует найти эту запись, и тогда я вам перезвоню. Вы где сейчас?

Я диктую Игорю номер служебного телефона и кладу трубку. Минут через пять он снова перезванивает:

— Павел, простите, но эту записку не найти, хотя мы все перерыли. Но вот Таня подсказывает, что это название почему-то у нее ассоциируется с… ммм… ну, в общем, со словом «жопа». Что-то вроде «Жогино», «Жодино» или как-то так. Это все, к сожалению, чем мы можем помочь. А что — по убийству Миши есть какие-то подвижки?

— Пока нет, но могут быть… Ладно, еще раз простите, что потревожили вас, и спасибо!

— Да не за что…

Вот только жопы — извините за выражение! — нам сейчас и не хватало. И так в ней сидим… Для очистки совести я все же лезу в сейф и достаю оттуда карту Ленинградской области. Карта это не туристская, по которой не всякий и до Петродворца доберется, а военная. Мне ее в свое время подарил мой одноклассник Володя Шевцов, который тогда служил в топографическом управлении военного округа. На этой карте обозначены не просто все поселки, но даже и отдельные сторожки, стоящие в лесах. Карта эта, правда, не новая — новые-то у них секретные, и таковую он бы, конечно, мне не подарил. Но и поселок, который я ищу, навряд ли за последние десять лет построен, а посему должен быть у меня обозначен. Вооружившись лупой, я склоняюсь над тем участком, где располагается Ломоносов, и уже буквально через минуту вновь бросаюсь к телефону:

— Алло! Володя?..

— Паш, да не дергайся ты! — вздыхает Яковлев. — Я же сказал, что перезвоню, когда бригада в Ломоносов выдвинется. Они буквально через пару минут уже выезжают.

— Отлично! А ты черкни себе: Шопино… [39] Не трудитесь лезть в атлас — поселка с таким названием в Ломоносовском районе нет. Настоящее его название я не упоминаю, чтобы не будоражить местных жителей. И ассоциации в его названии у Макаровой там были с совсем другим органом.

Яковлев дважды переспрашивает название — оно действительно звучит несколько странновато, — а затем интересуется:

— И что там?

— Пусть — только предельно аккуратно — там проверят, — продолжаю я. — Еще раз повторяю: предельно аккуратно! Если будет хоть малейшее подозрение, что засветятся, — пусть лучше вообще не суются, а осядут поблизости. Не исключено, что там может быть наш Павел, и он — главное! Еще там могут быть те трое, что с Волковым вчера ездили, и, соответственно, их транспорт, который вы тоже знаете. Если что найдут — пусть докладывают немедленно!

— Ты лучше просвети, что это за поселок-то хоть? Сколько домов, где…

— Володя, милый, не знаю — я там не был! — перебиваю я. — Судя по карте, это километров пятнадцать за Ломоносов по трассе в сторону Прибалтики. Поселок небольшой — опять же, судя по карте. А больше ничего не знаю, так что пусть твои работают по обстановке. Если что интересное найдете — я своих ребят подошлю. Но только их Соколов в лицо раньше видел и наверняка запомнил. Поэтому пока вся надежда на вас. Только еще раз прошу: предельно аккуратно!

Впрочем, я зря все это Яковлеву объясняю — он не первый год в своей службе и лучше меня знает, как не засветиться. Правда, Володя не стал язвить, как Уваров сегодня утром, поскольку все еще переживает ночной прокол.

Я кладу трубку на рычаг и откидываюсь на спинку стула, заложив руки за голову. Не знаю, почему, но такая поза меня успокаивает, и я ее почти инстинктивно принимаю в моменты повышенного нервного напряжения. А сейчас все действительно «на нервах» — вон, даже не заметили, как в кабинет вошел ВБ. Он, видимо, слышал часть разговора, поскольку деловито переспрашивает:

— Что, нащупали концы?

Я вкратце излагаю шефу суть своих умозаключений.

— Ладно, посмотрим… — отвечает тот после секундного раздумья. — Я на совещании. Вопрос об операции в «Агасфере» все равно не снимается, но, если что изменится, будем думать. Меня держи в курсе!

— Понял, Виталий Борисович!