Павел Орлов - Оперативный гамбит

Как-то раз ребята из соседнего отдела — они на нашем же этаже базируются — накрыли группу торговцев наркотиками. Вышли на нее, в общем-то, случайно, долго не разрабатывая. Взяли их на арендуемой хате, и тут оказалось, что эти деятели не только наркотой промышляют, но еще и того… светло-синие, в общем. И их притон не только на зелье держался, но еще и на предоставлении заинтересованным гражданам сексуальных услуг строго определенного направления. Эта сторона бизнеса была тоже поставлена на широкую ногу, и к услугам посетителей, кроме всего прочего, была еще и подборка порнокассет для пед… ну, словом, с учетом нетрадиционных вкусов клиентов. Поскольку задержанным в довесок пошло и содержание притона, кассеты следовало оформить в установленном порядке, а для этого их необходимо было просмотреть с участием понятых, о чем должен был быть составлен соответствующий протокол.

Так вот: сам я этих кассет, к счастью, не видел. Но зато я видел Ваньку Яровикова — оперативника, который смотрел эти кассеты… Коллега вышел из кабинета с таким видом, как будто его не меньше месяца болтало в штормовом океане в районе мыса Горн. Лицо несчастного цветом напоминало свежеснятый кочан капусты, идти он мог, исключительно держась за стену, и на посторонние раздражители не реагировал. Прилагая поистине героические усилия, бедняга смог-таки самостоятельно добраться до туалета, откуда еще долго доносились характерные, извините за пикантную подробность, звуки. Выйдя «на волю», Иван первым делом поинтересовался, нет ли у кого водки. Водка ради такого случая, естественно, нашлась, и, опрокинув в себя почти полный стакан, Яровиков пообещал, что всенепременно устроит этим деятелям в изоляторе «райскую жизнь».

— Быстро вспомнят, суки, зачем человеку задница…

Так что это, может, еще и мягко сказано — про душ. Но, по большому счету, дело не в том, что этот Игорь говорил, а в том, что он не говорил ничего интересного. Я ведь больше на это злюсь. Если учесть к тому же, что усилия Уварова и Павлова снова ни к чему не привели: ни в квартире ничего найти не удалось, ни соседка ничего не видела и не слышала, — то становилось все более ясно, что силовая операция против «Агасфера» неотвратима, как грядущая победа коммунистического строя в мировом масштабе. Наверное, это был единственный выход — рисковать Волковым мы не имели права. И тот факт, что сама наша операция по внедрению Павла на этом плачевно завершится, приходилось принимать как должное.

Яковлевские ребята не соврали: на кассете отчетливо слышался храп. И храпел некто иной, как Паша, — уж я-то его рулад наслушался за те несколько дней, что он у меня жил. Эта «мелодия» немало повеселила и Адидаса с Хорьком. Их разговор перекинулся на храпунов, и Игорь стал вспоминать, как они в армии с ними боролись. И представьте: даже здесь я не узнал ничего нового или интересного. Мы в свое время точно так же всей казармой с одним деятелем поступали: портянку на лицо клали, тазом накрывали, ведро надевали на голову, «велосипед» устраивали… Мужик-то был хороший, но вот храпел невозможно, особенно после того, как мы накануне вечером в каптерке дегустировали бражку, тайком изготовленную в пустом баллоне из-под огнетушителя.

А Хорек тем временем, «сев» на армейскую тематику, стал вспоминать, как он чудил на гауптвахте, где ходил чуть ли не в постоянных клиентах. Но, к счастью, звонок мобильного телефона отвлек его от очередной байки. Судя по приглушенному и ставшему масляным голоску, звонила ему очередная «студентка».

— Ну… Узнал… Да… Работаю… Да… А что — соскучилась?

Волковский храп продолжал сотрясать стены комнаты, и Игорь, видимо, вышел в коридор, потому что его без того тихий голос стал почти неразличим.

— Черт, и как они… — начал было я, но Платонов, почти улегшись на стол и прильнув ухом к самому динамику магнитофона, отчаянно замахал руками — заткнись, мол.

Я умолк и с интересом уставился на Сергея — чего он там сможет расслышать. Минуты две тот героически пытался разобрать содержание разговора, но, судя по выражению его лица, без особого результата. Наконец, Платонов выпрямился и с досадой произнес:

— Он, похоже, ей свидание назначил…

— Где?!

— Да не слышно же ни фига! Да еще Пашка храпит, как вертолетный двигатель. Вот нервы-то, а?

Как бы в подтверждение Серегиных слов в динамике вновь раздался отчетливый голос Игоря:

— Во, видишь! — радостно засмеялся он: — Хочет меня, аж зубы сводит, говорит. Пришлось на завтра договариваться.