Павел Орлов - Оперативный гамбит

Только один раз за последние три дня южане заговорили с Волковым. Вечером, когда Паша вернулся домой — а он старался это делать теперь как можно позднее, чтобы меньше общаться с квартирантами. — Мамедов неожиданно спросил его:

— Ну что, деньги так и не нашел?

— Нет… — буркнул в ответ Павел и улегся на тахту, отвернувшись к стене и всем своим видом давая понять, что к продолжению разговора не расположен.

— Ну смотри! — криво усмехнулся кавказец. — Я слов на ветер не бросаю — мне ты теперь должен две тысячи, да и ребятам, что с тобой говорили, тоже — за беспокойство.

Волков ничего не ответил — эти беседы ему уже порядком поднадоели, как и нам. Ничего нового они не приносили — переливание из пустого в порожнее. В то же время местная братва, которая уже подъезжала к Волкову и интересовала нас гораздо больше, дала Паше, судя по его сообщениям, три дня, и этот срок истекает завтра…

Va', crudele, е al dio spietato.

Что ж, пожертвуй моею кровью.

Гости явились к Волкову в девятом часу утра.

— Кто там? — спросил Павел, еще не совсем проснувшийся.

— Насчет долга поговорить! — раздался из-за двери голос.

— Какого долга? — переспросил Волков.

— Слышь, ты! — говорил уже другой. — Ты дурачком-то не прикидывайся, б***ь, а то сейчас дверь вышибу, а потом и мозги, на х**!

— Погоди! — оборвал первый говоривший и вновь обратился к стоявшему за все еще закрытой дверью Волкову: — Мы насчет долга твоим квартирантам. Договаривались встретиться через три дня — забыл? Открой, Павел, мы же просто поговорить хотим, по-нормальному — чего ты боишься?

— Ничего я не боюсь…

Волков осторожно приоткрыл дверь и увидел на пороге троих человек.

Впереди всех стоял спортивного вида парень лет тридцати, чуть выше среднего роста и довольно плечистый. Но в целом — самой обычной внешности. Такой мог быть кем угодно: от наемного киллера до школьного преподавателя физкультуры. Одет в просторный свитер и спортивные штаны. Судя по голосу — он говорил больше других — и по манере держаться, это был их лидер, и Паша мысленно прозвал его «бригадиром». Второй стоял чуть правее, был ниже ростом и заметно моложе. Паренек старался напускать на себя грозный вид, сверля Волкова глазами, — именно он жаждал вышибить моему другу мозги. «Хорек», так его для себя обозначил Павел, вероятно, в группе недавно и еще не научился как следует себя вести — «рамсы путает». На нем была надета майка с какой-то надписью на английском, поверх — куртка из светлой плащевой ткани и джинсы. Третий маячил за спинами приятелей, глядя куда-то в сторону, и голоса не подавал. Одет был, подобно бригадиру, неброско — утепленный спортивный костюм темного цвета. Этот получил прозвище «Адидас» — за рисунок знаменитого трилистника на куртке, хотя мог бы быть прозван и гориллой, поскольку был на голову выше даже старшего и заметно пошире в плечах — словом, впечатлял.

— Здорово, Павел! — Стоявший впереди перешагнул через порог, слегка потеснив при этом хозяина, и протянул Волкову руку.

Тот молча ответил на рукопожатие и отодвинулся в глубь коридора, пропуская незваных гостей.

Бригадир прошел в комнату и присел на тахту. Между тем Хорек, войдя в квартиру, первым делом с деловым видом обшарил прихожую, кухню и даже санузел, а в комнате заглянул под тахту, рассчитывая, видимо, обнаружить там засаду. При этом он выглядел настолько комично, что ребята из «наружки», через скрытую камеру наблюдая все это действо, изрядно повеселились. Адидас же молча проследовал за своим старшим в комнату, где скромно примостился на одном из чудом уцелевших стульев, предварительно сбросив на пол висевший на спинке Пашин видавший виды свитер.

— Ну так что, Паша, что надумал-то? — наигранно веселым, чуть ли не дружелюбным тоном спросил бригадир.

— Насчет чего? — Волков стоял посреди комнаты, хмуро глядя на пришедших.

— Насчет семисот долларов! — так же весело продолжил гость. — То есть уже, конечно, не семисот — семьсот было раньше. Сейчас, как ты понимаешь, гости твои просят уже две тонны — они же предупреждали. Ты можешь даже нам не платить — это наш вопрос, мы свою долю с этих чернозадых возьмем. Но все равно две тонны ты по жизни им должен.

— Послушай, тебя как зовут? — спросил Волков.

— Сергей.

— Сергей, ты извини, но ты, может, не совсем в курсе. Ты ведь слышал только одну сторону, так ведь? Я тоже хочу тебе объяснить, как все было…

Павел прекрасно понимал, что идет чистой воды «разводка», и поэтому просто грамотно разыгрывал свою роль. Но — опять-таки много позже — он скажет мне: