Павел Орлов - Оперативный гамбит

Со скучающим видом я подхожу к волковскому «прилавку», беру и лениво начинаю перелистывать книгу, лежащую в стопке сверху. Это оказался «Нерв» Высоцкого. Паша меж тем переговорил с другим покупателем, поинтересовавшимся, нет ли у него стетоскопа.

— Извините, к сожалению, нет! На прошлой неделе был — забрали. Но вы пройдите вон туда — на соседний ряд, там я вроде бы видел… Поэзией интересуетесь, мужчина? — Это он уже мне.

— Интересуюсь, — неопределенно пожал я плечами. — А у вас, кроме Высоцкого, ничего больше нет?

— А что, Владимир Семенович вам не нравится?

— Почему? У меня просто этот сборник уже есть — точно такое же издание, кстати.

— Посмотрите — вот тут, в этой стопке, — есть кое-что…

Словом, идет ничего не значащий диалог между продавцом и праздно шатающимся покупателем. Волков затем предлагает мне тот самый томик поэтов Серебряного века, который не купил щуплый, потом еще пару каких-то сборников, а также настоятельно порекомендовал брошюру стихов Давида Самойлова. «Настоятельно рекомендую» — это тоже условная фраза, поэтому я покупаю именно Самойлова. Пашка «отдал» книжицу практически за бесценок, но не настолько, разумеется, чтобы это вызвало подозрения.

Расплатившись, я со скучающим видом прохожу дальше по ряду, задержавшись еще возле пары торговцев книгами и купив у одного из них томик зарубежной фантастики издания семидесятых годов. Зашел и на рынок — за колесами для роликов. Маловероятно, чтобы за мной пошел хвост — мы же не шпионы международного класса, — но возле машины я все же останавливаюсь и, закурив, украдкой посматриваю по сторонам. Нет, никого нет!.. Сев в салон, я внимательно пролистываю книжку Давида Самойлова и в середине нахожу обрывок газетной бумаги с карандашными каракулями на полях. Павел писал, не имея, видимо, достаточно времени, — поэтому и на знаки препинания внимания не обращал, да и местами текст приходилось разбирать с большим трудом. Но главное он все же сообщил.

«Только что у дома остановили другие — русские. Сказали надо отдавать долги. Времени дали три дня потом будут решать. Сказали деньги найдешь раз квартиру имеешь. Видимо пасут. Ставьте вагон»

Вопрос на сообразительность: когда лучше ремонтировать подземные трубы парового отопления и водоснабжения — зимой или летом? «Конечно же, летом — когда отопление отключают…» — недоуменно пожмет плечами читатель и будет, как любил говаривать вождь мировой революции, «…в корне неправ!». Трубы лучше ремонтировать зимой по той простой причине, что расценки за выемку грунта в это время значительно выше летних. Именно поэтому ремонт теплосетей у нас проводят как раз тогда, когда надо топить, а не тогда, когда до трубы легче добраться. Трудности нам, как известно, не страшны!

Впрочем, в этом году по прогнозам холода должны наступить рано, поэтому уже сейчас стали проводить очередные испытания теплосетей. Трубы, естественно, начали лопаться, и ремонтники вынуждены были работать, довольствуясь летними расценками. В новостройках и старых районах появились бригады рабочих, лениво ковыряющих грунт; на тротуарах вдруг выросли терриконы влажной земли, по которым подобно архарам приходится скакать жителям микрорайона. Перемазавшись с ног до головы, рискуя каждую секунду свалиться в какую-нибудь канаву, несчастные аборигены добираются-таки до ближайшей остановки общественного транспорта, проклиная при этом все на свете — от рабочих, которые, вообще-то, хоть и ни шатко ни валко, но дело делают, до губернатора, который доплату за зимний грунт все равно не получает [35] Он на другом имеет, и неслабо… .

Картина всем нам хорошо знакомая. Именно поэтому жители тихой улицы Котина не обратили особого внимания на строительный вагончик-бытовку, который вдруг появился возле одного изломов. Каждое утро туда заявлялась бригада рабочих, которые неторопливо переодевались и, напялив оранжевые жилеты, расходились по участку. Через определенное время они степенно шествовали на обед, затягивавшийся минимум на пару часов, потом снова шли работать, а к концу дня бригада вновь скапливалась в бытовке, откуда доносились приглушенные голоса, звон посуды и чей-то смех. Спустя час-полтора те же работяги, заперев вагончик, в приподнятом настроении расходились по своим маршрутам. Тоже ничего необычного — согласитесь! Но если бы кто-нибудь вдруг задался целью скрупулезно понаблюдать за деятельностью этой строительной бригады, то выяснилось бы, по меньшей мере, два довольно любопытных обстоятельства.