Павел Орлов - Оперативный гамбит

Во-первых, Танюша не в моем вкусе. Я предпочитаю высоких и худощавых брюнеток, а Макарова — классическая рубенсовская дама с пусть и роскошными, но все же рыжими волосами. А во-вторых — она замужем. Последнее препятствие, правда, в известной степени условно, но с Татьяниным супругом Игорем я знаком лично. Соответственно, он уже не какой-то там абстрактный муж, а вполне конкретный человек и, кроме того, по жизни — нормальный мужик. Так что не слушайте вы наших «кумушек»… Между прочим, проблемы возникли у троюродного брата как раз Игоря, а не Тани. Этот кузен, выражаясь современным языком, «прилип» на квартиру. Но, чтобы не запутаться, давайте пойдем по порядку.

Будучи маргиналом по духу, этот мужичок — а звали его Михаил Гойхман — в период всеобщей вакханалии начала девяностых довольно быстро прошел путь от старшего преподавателя довольно известного техникума до младшего собирателя бутылок на окрестных помойках. Жена развелась с ним еще в относительно благополучный период, и бывший супруг вынужден был переехать к матери в однокомнатную квартиру на улице Солдата Корзуна, после чего окончательно покатился по наклонной. В прошлом году, не в силах более переживать за сына-алкаша, мать тихо сошла в могилу. Соответственно, последний год Михаил жил тем, что постепенно пропивал обстановку и нехитрые материнские пожитки. Недавний запой в компании случайных друзей затянулся на три дня, а когда в связи с окончанием горючего сей марафон, наконец, подходил к логическому завершению, господина Гойхмана, еще не совсем протрезвевшего, ждал неприятный сюрприз. Оказалось, что, кроме него, в комнате находятся не только испуганно притихшие собутыльники, но и двое незнакомых спортивного вида парней.

— Очухался? — хмуро поинтересовался один из них.

— А что? — настороженно спросил хозяин квартиры.

— Бабки давай! — повысил голос визитер. — Что же еще…

— Какие бабки???

— Ты что — совсем ни х** не помнишь?

— Да вы что, ребята, я же…

В этот момент один из парней — тот, который не принимал участия в диалоге, — коротко замахнулся и нанес Мише резкий и сильный удар кулаком в лицо. Тот отлетел к стене и, ударившись об нее затылком, медленно сполз на пол… Очнулся он спустя некоторое время от того, что один из давешних собутыльников, имени которого хозяин, тем не менее, не помнил, поливал его холодной водой из металлической кружки. Непрошеных визитеров в квартире уже не было. Гойхман тыльной стороной ладони потрогал уголок рта, откуда тонкой струйкой все еще сочилась кровь, и, сплюнув сгусток, не вставая с пола, поинтересовался:

— Кто это такие были?

— Ты чего, б***ь, и вправду не помнишь ни х**? — удивленно переспросил тот, который поливал Гойхмана водой.

— А что я должен помнить-то?

— Ну, пи***ц… Ты ж ему машину разбил!

Вот тут уж Михаил обалдел окончательно. Что за ерунда — какую машину?! Да и как он мог разбить кому-то машину, если отродясь не имел своей и вообще за рулем никогда в жизни не сидел? Но новые друзья, как оказалось, в отличие от самого хозяина квартиры, все прекрасно помнят. По их рассказу, в разгар пиршества, протекавшего на кухне, Гойхман, рассказывавший что-то своим приятелям, так активно размахивал руками, что сшиб стоявший на подоконнике горшок с засохшим цветком. Окно ввиду жары было раскрыто настежь, и этот горшок, падая с восьмого этажа, угодил прямо на стоявший на тротуаре возле дома «БМВ»…

— Там, говорят, крышу помяло здорово. Как только не пробило — х** его знает… — горестно вздохнул один из рассказчиков, сочувственно глядя на притихшего Мишу. — И лобовое стекло расколотил. А во дворе кто-то видел, откуда цветок выпал. Они тебя и заложили.

— А чья это машина? — поинтересовался Михаил. — Я тут не помню никакой «БМВ».

— Ты чего — с Луны упал?! Это ж Кондуктора тачка. Сам — из блатных, а сюда к телке приезжает — она в этом доме живет. Он тут всех держит. Ты что — про него никогда не слыхал?..

— Как ты сказал?.. Кондуктор?! — перебил я Гойхмана, который сбивчиво и уже достаточно долго рассказывал мне всю эту историю.

— Это они так сказали.

— Ты точно помнишь, что именно Кондуктор?

— Точно. Я еще их спросил — он что, в трамвайном парке работает? А они засмеялись и говорят: «Ему на х** работать не надо».

— А машину эту ты видел? В тот день или раньше?

— Нет, никогда вообще. А за тот день я вообще ничего не помню — до того, как эти двое пришли по поводу машины.