Вячеслав Денисов - Я никого не хотел убивать

Татьяна приблизилась ко мне с широко раскрытыми глазами. Её дыхание было учащённым. Внезапно она встала на цыпочки и поцеловала меня в щёку. Поцеловала скромно и с такой застенчивостью, как может поцеловать на первом свидании юная школьница понравившегося ей одноклассника.

Я с любопытством ожидал дальнейших действий.

— Простите, — сказала она почти полушёпотом. — Вышло как-то само собой…

Лихачёва вмиг побагровела.

— А мне было очень приятно, — произнёс я с лёгкой улыбкой на лице, преднамеренно освобождая Татьяну от дальнейших извинений. — Ничего недозволенного, и тем более постыдного, не произошло.

— Вы так считаете? — робко поинтересовалась она.

— Считаю? Да я в этом абсолютно уверен!

— А мне почему-то совестно…

— Ну и напрасно, — отпарировал я. — Вы, точно так же как и Инна Алексеевна, проявили по отношению ко мне элементарный знак уважения и благодарности. По сути дела, это обычное явление, происходящее между мужчиной и женщиной.

Я мысленно подметил, что это был второй поцелуй, полученный мною в виде женской благодарности. Непроизвольно вспомнив предвзятое высказывание старушки — божьего одуванчика о том, что её соседки падкие на мужчин, как две одинокие озабоченные сучки, я сразу постарался отогнать от себя непристойные мысли.

Я уже начал выходить из комнаты, когда Лихачёва смущённо поинтересовалась:

— По-моему, Павел Николаевич, вы о чём-то недоговариваете?

— Это вам только кажется, — скептически ответил я.

— Если никто из нас не виновен в гибели Ивана Никаноровича, тогда по какой же причине…

Пока она подбирала правильные слова, я многозначительно повёл бровями и неопределённо произнёс:

— Что было дозволено, я уже сказал. Теперь, пожалуйста, со всеми вопросами обращайтесь к следователю, который будет вести это запутанное дело…

— Павел Николаевич, мне неловко вас просить, но не могли бы вы задержаться ещё на некоторое время? — смущаясь, спросила Лихачёва. — Я должна поставить нашей старушке капельницу, а потом мне необходимо войти в комнату Ивана Никанорыча. Одной как-то жутковато…

Услышав эти слова, я чуть не подпрыгнул от восторга.

— Если так необходимо, то, конечно, могу задержаться, — любезно ответил я.

— Танечка, ты чего удумала? — настороженно полюбопытствовала Безымянная.

— Хочу в его комнате взять хорошую одежду.

— Зачем? — ещё больше удивилась Инна Алексеевна.

— Необходимо постирать. Пусть он был извергом, но, какой ни есть, а человек. Вот и похоронить его нужно по-человечески, — бесхитростно ответила Лихачёва.

— Это было бы замечательно! — поспешно поддержал я. — Тогда тем более окажу вам посильную помощь в таком благородном деле.

Я перестал гладить Пирата и опустил на пол.

— На меня можете не рассчитывать! — нахмурившись, заявила Безымянная. — Ни за что туда больше не пойду, да и вам обоим там делать нечего. Лучше бы вы туда не ходили…

— Татьяна Зиновьевна по-своему права, — по-прежнему преследуя собственные интересы, сказал я. — Пусть мой котик пока побегает в прихожей. Вы, Татьяна Зиновьевна, ставьте бабульке капельницу, а Инна Алексеевна пусть пройдёт вместе со мной. Надеюсь, она сможет подобрать необходимые вещи…

— Снова пойти в комнату, где лежит покойник? — уточнила Безымянная. — Да ещё рыться в его грязном потном белье…

Я утвердительно кивнул головой.

— Нет, извините… — фыркнула она. — Я лучше подожду вас в своей комнатушке…

— Ну, что ж, тогда вынужден пойти один. Заодно поищу кошачью плошку, — переведя огорчённый взгляд на Лихачёву, с видимым сожалением произнёс я и добавил: — А вы, Татьяна Зиновьевна, постарайтесь особо не задерживаться…

— Не знаю, как ты могла считать погибшего соседа богатым человеком? — сказал я, когда Лихачёва осторожно вошла в комнату Ивана Никаноровича. — Я сразу заподозрил, что он горький пропойца, и всю сознательную жизнь провёл в нищете. Я не вижу здесь ничего, что бы могло указать на его хорошее благосостояние.

— Можешь мне не верить, но у него много валюты, — заявила Татьяна Зиновьевна. — Точно не знаю, но, по-моему, он не брезговал заниматься распространением наркотиков, а ведь это сумасшедший доход.

— Вообще-то всё возможно, — согласился я. — Ваша бабулька говорила, что он собирался выехать за границу…

Я ещё раз окинул взглядом пошарпанную мебель, которая давно пришла в негодность. Не будь рядом со мной Татьяны, я бы так и решил, что напрасно потратил время в поисках вожделенных сокровищ. У меня непроизвольно сложилось мнение, что все женщины, проживающие в этой коммунальной квартире, введены в заблуждение. Иван Никанорович не только был одиноким холостяком, но ещё и человеком, постоянно перебивающимся на случайных заработках.