Стивен Бут - Чёрный пёс

— Знаешь, а я действительно сделаю это с удовольствием, Бен. И не забуду про спарринг, можешь не беспокоиться.

Ли Шерратт угрюмо сидел в комнате для допросов, глядя на два кассетных магнитофона и две видеокамеры. Кожа у него была легкого смуглого оттенка, как будто он когда-то загорел, но теперь загар уже сходил или как будто он уже много дней не мылся. У него были темные волосы, а щетина на щеках делала молодого человека еще более смуглым. Глаза его бесцельно скользили по комнате, останавливаясь на чем угодно, кроме детективов, которые сидели прямо напротив него. У Ли была хорошая фигура, но сейчас его плечи были несколько приподняты, выдавая его нервное напряжение.

Тэйлби знал, что для Шерратта это не первое в жизни посещение полицейского участка. За ним числилось несколько нарушений общественного порядка, включая похищение машины по малолетке, но тогда все происходило без всякого насилия и даже без алкоголя. И тем не менее Грэм Вернон назвал его жестоким хулиганом. Правда, сейчас в деле появилось ружье.

Пол Хитченс включил магнитофоны и убедился, что камеры работают.

— Допрос начинается в девять часов пятнадцать минут утра, в среду, двадцать пятого августа. На нем присутствуют инспектор Хитченс…

— Старший инспектор Тэйлби… — продолжил его начальник.

Пол подал знак двум мужчинам, сидевшим на противоположной стороне стола.

— Ли Шерратт… — мрачно назвал свое имя арестованный.

— Джон Нанн… — представился устроившийся рядом с ним дежурный адвокат.

Нанн выглядел более взволнованным, чем Ли Шерратт. Скорее всего, он никогда не принимал участие в делах об убийстве. Но собственного адвоката у Ли не было, хотя сейчас он начинал об этом жалеть.

По договоренности с Тэйлби, допрос начал Хитченс. Перед ним лежала распечатка опроса, проведенного ночью в отсутствии адвоката.

— Ли, несколько часов назад вы сказали, что не состояли в интимной связи с Лаурой Вернон.

Глядя в стол, арестованный кивнул.

— Под запись, пожалуйста, — велел ему Пол.

— Это верно, — произнес Ли.

— Если ваши отношения с Лаурой не были интимными, то как бы вы могли их описать?

Шерратт неуверенно посмотрел на адвоката, а потом перевел глаза на Хитченса.

— У нас с ней не было отношений. Не в том смысле, о котором вы думаете.

— Но вы знали ее, не так ли, Ли?

— Ну да. Она жила в «Вершине».

— Значит, у вас должны были быть с ней какие-то отношения.

— А вот и не было.

— Можете ли вы сказать, что у вас с Лаурой Вернон были дружеские отношения? — спросил Хитченс со вздохом.

— Нет. Она была не слишком дружелюбна.

— Но вы же не были абсолютными чужаками. Несколько раз вы с ней встречались. Вы знали ее имя, она — ваше. Наконец, вы наверняка говорили друг с другом.

— Конечно, я ее встречал.

— Так как же тогда вы можете описать ваши отношения, если не дружественные?

Молодой человек нахмурился, стараясь подобрать нужное слово. Он вновь посмотрел на своего адвоката, но Джон ничем не мог ему помочь. Широкой рукой Шерратт поскреб свою щетину на щеках.

— Она была заносчивая соплячка, — произнес он наконец. Мистер Нанн дернулся, как будто его разбудили пинком ноги, и посмотрел на магнитофон.

— Мой клиент хотел бы изменить последнюю фразу, — сказал он.

— Конечно, — щедро разрешил Хитченс, поскольку это в любом случае не было ответом на его вопрос. — Попробуем еще раз: почему вы ее ненавидели, Ли?

Адвокат покачал головой.

— Без комментариев, — гордо ответил Ли, радуясь, что наконец смог получить ясный сигнал от своего защитника.

— Она вам нравилась ?

— Инспектор, подобное направление допроса… — запротестовал Джон.

— Я просто стараюсь определить природу взаимоотношений между мистером Шерраттом и жертвой, — добродушно пояснил Пол. — Ли, мы можем с вами согласиться, что если вы называли жертву «заносчивой соплячкой», то значит, не очень ее любили?

— Да, я ее не любил, — сказал парень. Он опять опустил глаза, и стул под ним заскрипел.

— Отлично. Но она вам нравилась?

— Без комментариев.

— Но послушайте, Ли, она была привлекательной девочкой! Говорят, вполне созревшей для своего возраста. Даже сексуальной. Вы должны были это заметить. И она вам не нравилась? Уверен, что всем остальным она нравилась.

— Она не в моем вкусе, — с ухмылкой заметил арестованный.

— Тогда понятно…

Хитченс перевернул несколько листов бумаги. Все это были отчеты о допросах. Он не торопясь прочитал несколько абзацев, не обращая внимания на вращающиеся кассеты магнитофонов.