Владимир Колабухин - Тайна пансионата «Уют»

— Может, заодно опросить всех работников сберкасс, не оставляли ли они на непроданных билетах каких-нибудь пометок?

— Правильно мыслишь, — согласился Шатров. — И надо отправить письмо Ирины на почерковедческую экспертизу. Прокурор поручил все неотложные следственные действия, пока Антонов в больнице, провести нам. Так что за дело!

И Ракитин начал действовать. Ответы на запросы пришли быстро. Москва сообщила о том, что Пестряков выиграл по лотерее автомобиль «Москвич», холодильник и мотоцикл. Указывались районные центры реализации билетов. Поступило сообщение и о денежных выигрышах.

Неутомимый Берестовский, выполняя поручение Ракитина, в одной из районных сберкасс города установил, что часть лотерейных билетов, обнаруженных у Пестрякова, значится непроданной и возвращённой в центральную сберкассу для уничтожения. Так уж случилось, что работницы сберкассы записывали номера и серии непроданных билетов — выиграют ли? Некоторые и выиграли! По ним, как теперь выяснилось, Пестряков и получил машину и другие ценные вещи.

Графологи же подтвердили, что письмо написано самой Тимошковой. Теперь можно было продолжать допрос Пестрякова. И Ракитин поехал в следственный изолятор.

Пестряков старался держаться спокойно. В нём ещё теплилась надежда на лучшую перемену его теперешнего положения. В комнату для допроса он вошёл с кривой улыбкой, развязно опустился на стул. Но небритое лицо его было измученным, как от бессонницы, в глазах тревожный огонёк: что-то ещё стало известно этому дотошному оперу?

— Ну, нашли, чем мне не угодила Ирина? — спросил он нарочито насмешливо.

— А как же, — спокойно ответил Сергей. — Девушка была для вас опасным свидетелем хищения лотерейных билетов.

Пестряков вздрогнул. Он полагал, что никто никогда не докопается до истинного мотива убийства Тимошковой.

— Что вы сказали? — прошептал он осевшим голосом и покачнулся на стуле.

Ракитин молча подал ему фотокопию письма Ирины к Бойчину. Пестряков впился глазами в текст. На лбу его выступили капельки пота, губы сжались…

На какое-то мгновение в кабинете воцарилась тишина.

— А теперь я вас хочу послушать, — сказал Ракитин, как только Пестряков прочитал текст письма. — Будете говорить?

Тот словно окаменел, отсутствующим взглядом смотрел куда-то мимо Ракитина. Наконец он вышел из оцепенения, с криком вскочил со стула:

— Письмо ещё ничего не доказывает! Это оговор! Я тратил свою зарплату на билеты!

Но у Сергея уже были заготовлены все необходимые документы: справки Посылторга, фабрики Гознака, показания работниц сберкасс. Их и предъявил Пестрякову как неопровержимые доказательства.

Пестряков тяжело сел. Только теперь он понял, что от возмездия ему не уйти, и срывающимся, сдавленным голосом спросил:

— А если я всё расскажу? Признаюсь, как было… Мне сохранят жизнь?

Сергей смотрел на его застывшую фигуру, потное лицо, дрожащие руки и вспоминал образ Ирины с фотопортрета: её восторженные глаза, жизнерадостную улыбку. Вспомнил и её удивительные лирические стихи о счастье, о любви, о чести. И с недоумением подумал: что она могла найти хорошего в таком жалком существе, как Пестряков?

Ракитин поморщился, с трудом отогнал от себя неприятные мысли и сухо ответил ему:

— Никаких гарантий вам дать не могу. Всё будет решать суд. Ну, будете говорить правду?

Пестряков уныло уставился в пол.

— Да что уж тут говорить… Так и было, как вы сказали… Ирина заметила, что я сбрасывал билеты. И когда мы остались одни в кабинете, всё уговаривала вернуть их комиссии.

Он вскинул голову, криво усмехнулся:

— Вернуть билеты! Как будто это могло меня спасти. Начались бы вопросы: что да почему? Вспомнили бы о «москвиче» и мотоцикле. Ведь в понятии всех я был счастливчиком… Не-е-т, — протянул он, — оставалось только всё отрицать. Ирина сразу замкнулась. Я понял, что не смог разубедить её, и тогда решился…

Пестряков неожиданно умолк. Глаза его лихорадочно заблестели, и Ракитин подумал: «Ну вот, из шокового состояния он уже вышел, сейчас начнёт опять выкручиваться».

— И что же вы решили? — быстро спросил Сергей.

— Пойти к вам с повинной… Я договорился с Ириной и захватил её с собой… Под впечатлением ссоры с Гариком — так, кажется, его зовут — она и мне наговорила дерзостей. Я что-то резко ответил Ирине, и она ударила меня. Я защищался!

«Ишь ты что придумал!» — нахмурился Сергей. Он ожидал от него какого-нибудь другого хода, но и против этого ему было что возразить.