Анна и Сергей Литвиновы - #останься дома и стреляй!

Я прикинула: возможно ли разделаться с ней здесь? Но вокруг полно траков, водители бродят, на красную машинку постоянно поглядывают. Нет, нужно ждать более благоприятного момента.

Но дождалась я совсем не того, чего хотела. Примерно через час рядом с Касиным автомобильчиком остановилось авто, и из него вылез Полуянов.

Худшие мои предположения оправдывались. Черт! Надо было не под дверями Касиного дома дрожать, а идти туда и кончать ее немедленно. А как быть теперь? С двоими мне ни за что не справиться. Но отпускать их и сдаваться тоже нельзя.

Когда обе машины – цугом – тронулись, я поехала вслед за ними. Мы выехали на Новорижское шоссе и километров через двадцать свернули к деревне Васильково.

Я отпустила своих врагов вперед метров на триста – но успела увидеть, в какой из домов они въезжают. Оставила Верин «Ниссан» на соседней улице, нашла искомую дачку и перемахнула через забор.

Будь прокляты открытые окна! И будь проклята Кася. Тело ее мужа в морге – а она активно льет синь своих глаз на другого. Готова служить смазливому журналисту как преданная собачка породы чихуахуа.

Судя по разговору, что я подслушала, моя глупая подружка пока даже не догадывалась, кто и зачем убил Александра. Но вопросы, что ей задавал Полуянов, не оставляли мне шанса. Не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра – он ее раскрутит. Пока, правда, речь шла исключительно про брошенных мужчин. (Кася стеснялась своей бисексуальности и ото всех ее скрывала.) Но Полуянов ее дожмет, тут можно не сомневаться.

Разговор в спальне стих. Я встала на цыпочки, еще раз взглянула в окно. Что за мерзкая идиллия! Кася на боку, а Полуянов ей одеяло подтыкает. Я прекрасно рассмотрела его глупо-влюбленное лицо. Приятное будет расследование – с допросами в постели.

И что же мне делать-то теперь?! Анонимный звонок в полицию? Привести доказательства, что Кассандра двадцать шестого апреля не доехала до Питера, выдать ее местонахождение. Возможно, полиция поверит, приедет и даже задержит. Но Полуянов-то – не отступится! С еще большим рвением кинется в расследование, чтобы спасти свою прекрасную даму.

Или… или дождаться, пока оба уснут, пробраться в дом и прикончить обоих? Тех, кто в нирване, убивать легко – проверено на Бардине. Я попыталась настроить себя на решительные действия, сжала кулаки – и поняла, что не смогу. Утопить дремлющего актера – одно. А сейчас как? Вдруг я не справлюсь: Полуянов начнет отбиваться, Кася услышит и бросится на помощь. И попадусь – прямо на месте преступления.

Похоже, остается только бежать – это единственный выход. Я уже начала красться к калитке, как вдруг дверь в дом хлопнула. Я вжалась в дерево.

На крыльце появился Полуянов. Он торопливо открыл ворота, сел в машину и на малом газу – чтобы не разбудить свою королеву – выехал со двора.

Я не стала гадать, куда он отправился. Будем считать, минут пятнадцать в любом случае у меня есть. Я выждала, пока машина удалится, обошла дом и дернула дверь – заперто. Что ж, надо прорываться. Я выбрала окно, максимально отдаленное от спальни, обернула руку курткой и ударила локтем в стекло. Осколки рассыпались с ужасающим звоном, я в страхе присела. Но деревня по-прежнему оставалась тиха и пуста. Я снова обогнула дом и заглянула в спальню. Кася лежала – кулачок под щекой и сладко улыбалась во сне. Не разбудила.

Я вернулась к разбитому окну, надела перчатки, быстро сбросила на землю осколки, чтобы не поцарапаться, и проникла внутрь.

Сначала хотела просто задушить ее подушкой, но на пути мне попалась раскрытая дверь кладовой, а в ней, прямо в свете тусклой лампочки у меня перед глазами, – молоток.

Я сама не поняла, как схватила его. Меня душило, заливало обидой и гневом. Ведь это все – из-за Каси! Из-за нее я стала убийцей. Из-за нее вынуждена метаться, словно раненый зверь! А она – строит новые отношения, сладко спит в чужом доме и беззаботно улыбается во сне.

Обувь снимать не стала – ведь это не я, а Веруня в своих кроссовках мстит давней врагине. Я прошла в спальню, полюбовалась на нее в последний раз и обрушила молоток на счастливое Касино лицо.

Те две минуты, пока она хрипела и билась, я ничего не соображала. Но когда подруга моя стихла и только кровь из ее разбитой головы продолжала мерно, словно сломался кран, капать на пол, я поняла, что заигралась.

Фортуна часто способствовала мне в моем дьявольском плане, но теперь я с трудом верила, что мне удастся выйти сухой из воды. Однако все заранее запланированное я исполнила. Приехала на «Ниссане» к Вериному дому и поднялась к ней в квартиру.