Ника Иванова: Ловушка для Проныры [СИ]

Моё появление было фееричным. Чего стоил только обалдевший Лукас, когда я сделал вид, что не заметил в гостиной гостей и полез обниматься и целоваться, благодаря его за чудесный подарок. Только деликатное покашливание усатого грека, скорее всего его дяди Андреаса, смогло вывести Лукаса из ступора. Ему ничего другого не оставалось, как представить родным меня как свою девушку Яну, при этом крепко сжав мою талию. Надеюсь, что синяков там не останется. Глаза дяди радостно заблестели, а вот мама Елена препарировала меня голубыми, как у сына, глазами. Умная женщина. Мы какое-то время вежливо пообщались, а затем Елена предложила мужчинам отправиться в кабинет и там обсудить дела, пока мы, то есть она и я, накроем на стол. У меня сердце нырнуло в пятки, а Лукас нехотя поплёлся за дядей в кабинет. Когда мы почти накрыли на стол, Елена поставила греться чайник и спросила, как бы невзначай:

— Чулочки не жмут, Ян?

— Нет, — машинально ответил я, и тут же прикусил язык. Но вместо гневных слов послышался красивый смех.

— Прости, я не смогла удержаться. Я угадала? Ты Ян? Тот самый фотограф?

— Три раза да, Елена… Дмитриевна. У меня так плохо получилось?

— Просто Елена. Получилось у тебя замечательно. Андреас даже ухом не повёл. Я ведь умудрённая опытом женщина, Ян. Замечаю такие мелочи, которых мужчины не видят.

— Какие? — спросил я с интересом, доставая чашки из шкафа.

— У тебя мало косметики на лице, а исходя из гламурного образа, её должно быть больше. Ногти на руках ухоженные, но маникюр обычный. Никаких тебе стразиков и художественной росписи, которые нынче в тренде. Даже прозрачного лака нет.

— Была бы шляпа, снял бы перед вашей наблюдательностью, Елена.

— Добавь к этому, что у нас с сыном очень мало тайн друг от друга. Я в курсе твоей проделки в Италии. А сопоставить рыжий цвет волос, зелёные глаза, авантюрную натуру и имя было достаточно легко. Я сделала выводы и попала в яблочко.

— И что Вы по этому поводу думаете? — осторожно спросил я мать Лукаса.

— Я думаю, мальчик, что тебе удалось зацепить моего сына за живое. Два года он чуть не плевался при виде журнала «Наутилус», поминая очень плохими словами его владелицу и одного Проныру, — я недоумённо уставился на улыбающуюся женщину. — Ты не знал? Лукас так называл тебя.

— А потом? Что-то изменилось?

— Изменилось. Желание наказать перестало быть актуальным, ибо появилось стремление познакомиться и узнать ближе. Что между вами сейчас?

— Не знаю. Мы как дикие звери принюхиваемся, изучаем территорию и повадки друг друга. У каждого из нас есть свои страхи.

— Лукас боится, что у него не получится построить долгие стабильные отношения. Самое лучшее, что у него было, это студенческий роман с Инессой. А то, что было с Марго, я даже вспоминать не хочу. Даже хочу сказать тебе спасибо. Ведь именно ты своей первой статьёй разорвал этот дурацкий роман. Этот сухарь в юбке мне никогда не нравился. А чего боишься ты, Ян?

— Ещё раз обжечься, как это ни банально. У меня были долгие отношения, но они плохо закончились.

— Я тоже боялась. И потеряла долгие годы, которые могла провести с Андреасом. Счастливые годы. Рискни.

— А как же пресловутые: семья, дом, дети, внуки?

— Семья — это любящие люди, Ян. С недвижимостью проблем нет. Лукас достаточно настроил домов и посадил деревьев, — улыбнулась Елена. — А с внуками в наше просвещённое время проблем нет. Получится у вас всё, дозреете, значит, появятся и дети.

— Вы необыкновенная женщина. Это не комплимент, а констатация факта.

— Я просто умная женщина. Для меня семья самое главное. Те, кого я люблю, должны быть счастливы. И если для этого нужно уступить, я уступлю. Если защитить, я стану грудью на защиту. Я просто мать, Ян.

Жаль, что не все такие. Моя мать предпочла промолчать и отказаться от «не такого» сына. Хотя она и до скандала не вмешивалась в наши с отцом непростые отношения. Он семейный деспот, который кроме гонора не имеет ничего за душой. Мне понравилась Елена. Она умела не только слушать собеседника, но и слышать.

Обед прошёл прекрасно. Успокоившийся Лукас, шутя, рассказывал о своих делах, Андреас и Елена внимательно слушали. Им было интересно, как должно быть родителям. Елена решила мне подыграть, и пообещала рассказать всё Андреасу уже в самолёте. Когда она похвалила выбор сына и сказала, что надеется на скорую свадьбу и появление внуков, Лукас поперхнулся рисом. Я сочувственно постучал его по широкой спине, обменявшись с Еленой улыбками. После обеда его родители попрощались, Елена убедила сына, что нет необходимости провожать их в аэропорт. Лукас настоял на том, что ребята из охраны отвезут. Так мы остались в квартире совершенно одни. Не успела закрыться входная дверь, как Лукас подхватил меня под коленями и ловко забросил на плечо попой кверху. Мои протесты не возымели действия. Этот первобытный человек дотащил добычу до кровати и метко сбросил. Его тонкий мягкий свитер улетел в неизвестном направлении, следом он стащил моё платье и дурацкий бюстик. Вид у меня был ещё тот: лежу на спине, ноги в чулках и туфельках разведены в стороны, чёрные кружевные шортики натянуты на бёдрах, а между ног зловеще нависает Лукас. Похабно жуть, но так возбуждающе.