Ирина Иванова: Ловушка для блогера

© Ирина Иванова, 2021

ISBN 978-5-0055-2694-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Раз, два, три-звонко и на удивление стройно считала не столько подвыпившая, сколько разгоряченная всеобщей эйфорией компания.

На счёте пять дверь распахнулась и в зал вошла Лера. А может быть не Лера.

Все на мгновение замолчали и одновременно посмотрели в его сторону. Лёха повернул голову к выходу и пальцы со всей силы сжали ножку пластикового фужера с шампанским. Он уже больше получаса просто держал его в руке, даже ни разу не пригубив. Эффект замедленного движения, который сто раз показывали в кино, прямо сейчас демонстрировался на экране его реальной жизни. Но это почему-то не пугало. Скорее воспринималось с облегчением. Неожиданное, но вовремя подоспевшее спасение. Краем глаза он видел, как с улыбкой Чеширского кота владелец коворкинга Степан Загорский медленно подходит к Асе. Как протягивает ей мандаринку. Как его губы неестественно растягиваются, словно прилежный первоклашка старательно читает по слогам. Движения смазывались, а звуки, наоборот, становились резче и громче. И запахи. Хвои и мандаринов, мандаринов и хвои. Лёха не мог слышать, что Степан шепчет на ухо девушке, но при этом готов был поклясться хоть на Библии, хоть на Коране, да хоть на Конституции РФ, что тот издевательски напевает:

Я б других не замечал лиц,

Я бы твой боготворил дух

Всех бы синих подарил птиц

Жаль, что нет у вас таких двух.

Лёха отчетливо слышал, хоть и не понимал абракадабру, которую повторял Владимир Ытагаргын, прильнувший к экрану ноутбука. Улавливал пожелания, которыми обменивалась стайка девчонок, стоявшая ближе всех к ёлке и дальше всех от него. Различал смех за окном на улице. И даже, кажется, слышал, как за несколько тысяч километров отсюда бокал отца стукается о бокал мамы. При этом куранты стали бить все тише и все глуше, словно бы и сам телевизор, и Красная площадь, и президент нырнули глубоко-глубоко под воду. Лера шла прямо к нему и смотрела прямо на него. Его взгляд скользнул сверху вниз по глубоким и тяжёлым складкам её блестящего атласного платья. Медленно прогулялся по очертаниям груди, мазнул по бёдрам. Где-то он уже видел похожий цвет. Но сейчас было о чём подумать, кроме этого. Оставалось всего два удара, чтобы подвести итоги уходящего года. Точнее последних шести месяцев, так стремительно пролетевших и так сильно изменивших Лёхину жизнь. Казалось, что куранты будут бить целую вечность и этих несчастных двух ударов вполне хватит на то, чтобы всё решить. И кто больше всего виноват, и что лучше всего делать. Но не хватило. Эффект торможения пропал так же внезапно, как возник. И всё вокруг завертелось ещё быстрей, чем прежде.

Толпа троекратно проскандировала: «Ура!», все осушили разнокалиберные ёмкости и бросились обниматься, и целоваться. Лера подошла совсем близко. Пристально посмотрела ему в глаза и коснулась своими глянцевыми мокрыми губами его сухих крепко сомкнутых губ. Он на секунду замер, потом обнял её за талию и, чуть помедлив, ответил на поцелуй. Так и не поняв, Лера ли перед ним. Зато вспомнив, что точно такого же цвета как её наряд и помада на губах была брусника, что он в детстве собирал с пацанами на старой делянке.

– Что значит решил не поступать? А ЕГЭ это сраное зачем сдавали?

Отец Лёхи Григорий Михайлович в белой застиранной майке и спортивных трусах сидел за столом и без особого энтузиазма накалывал на вилку остывшие макароны. Стол был застелен когда-то яркой, но теперь уже изрядно вытертой и выцветшей клеёнкой с изображением синего неба, тёплого моря, горячего песка и заморских пальм. За окном смеркалось. Мать Лёхи, учительница химии в его же школе Нина Николаевна подошла к окну и задёрнула светлые, связанные крючком ажурные занавески:

– Ну сдал ведь… Молодец…

– Я спрашиваю: на кой ляд? – повышая голос и бросая вилку на стол громыхнул отец. – КПД какое, я спрашиваю? КПД мне покажите!

Нина Николаевна приложила палец к губам и посмотрела умоляюще. Развернулась, вышла из кухни и на цыпочках подошла к закрытой двери в Лёхину комнату. За дверью было тихо. Она ещё раз прислушалась, настойчиво постучала:

– Сыночка, ну иди поешь. Ну остыло же всё.

Постучав для верности ещё раз и не дождавшись никакой реакции, вернулась на кухню. Включила чайник, достала c полки большой фарфоровый заварник, расписанный под гжель, обдала кипятком, насыпала заварки.