Ольга Олушева - Возраст дожития [litres]

Все закончилось буквально за тридцать минут, судья объявила приговор, были учтены все смягчающие вину обстоятельства и приговорили Клавдию Степановну к минимальному сроку в колонии общего режима. Ей предстояло там провести шесть лет с возможностью выйти условно-досрочно, если она будет выполнять все требования внутреннего распорядка.

– А свидание с ней возможно? – Юля не могла сдержать слез, Манька, притихшая и серьезная, шла рядом, крепко держа их за руки.

– Насколько я знаю, только через полгода, а пока раз в месяц можно отправлять передачи.

– Дядя Юра, неужели ты, со своими связями, не мог повлиять на решение суда? Ведь она же старая, вдруг заболеет, вдруг сердце не выдержит?

– Юль, во-первых, она убила двух человек и в третьего стреляла, во-вторых, выбросила револьвер в урну, где его мог найти кто угодно. Что, кстати, и произошло. Ведь в Москве были убийства именно из этого самого оружия. Хорошо, хоть того преступника нашли, а то могли все на Клаву повесить, и если бы не ее твердое алиби на эти дни, не знаю, стали бы искать кого-то другого.

– Но ведь Егор отозвал свое заявление, он на суде так и заявил, мол, благодарен тете Клаве, мозги она ему на место поставила.

– Слушай, ты как маленькая, факт выстрела был? Был! А его эмоции к делу не пришьешь.

– Мама не маенька, она босая! Добая! А баба кода домой пидет?

– Не знаю, малыш, может года через три, а может, и больше! – Юрий Степанович тяжело вздохнул и подумал, вот уж некстати он влюбился на старости лет! Что ему с Диной делать, ведь хотели вместе жить, а как будет теперь, неизвестно.

Саша, вернувшись из зала суда, засел за отчеты, которые совсем запустил. Закончив писать, он позвонил в городское ОВД, попросил давешнего оперативника к телефону и попытался у него выяснить, что там говорит Айшат.

– Ничего, она, по-моему, вполне довольна происходящим. А вот жителей того поселка, где она жила, сейчас всерьез проверяют.

– А что ты ей предъявишь? Мужскую одежду? Продажу кукол собственного изготовления? В куклах-то ничего нет.

– А те куклы, что она продала Ваське Мусалову?

– А он уже на работу вернулся, только пока к вам назад не приезжал. Он, говорят, спецзадание выполнял. Куклы, которые она продала, были просто куклами. Она действительно так подрабатывала. То, что накинулась на нашего оперативника, объясняет обычной истерикой.

– По-моему, она вполне образованная тетка, если мы не найдем прямых улик ее противоправной деятельности, она просто пойдет на все четыре стороны. Мы пока можем ей предъявить только то, что она жила по чужим документам. Но с другой стороны, у нее и выхода никакого не было.

– Она могла прийти ко мне и обо всем рассказать.

– Сань, ну ты подумай, единственные люди, к которым она обратилась, оказались наркоторговцами. Сергей твой вообще служил в полиции. Бедняга просто запуталась, она не знала, кому можно довериться.

– Да уж, Серега отмочил! Выучили на свою голову, а ведь в школе милиции учился. Мне что теперь делать, совсем разорваться? Два участка на мне, и потом висит еще убийство Сергея, его надо раскрывать, да этого, как его… Иванникова, Тоже непонятно, кто его порешил. Короче, зашиваюсь я, везде недоработал, еще суд над Клавдией почти день занял.

– Он же два дня длился, и только утром решение огласили.

– Верно, половину одного и половину другого дня, да еще дорога, хоть я и на служебной машине ездил, а все одно, время потерял.

– Чем закончилось, что ей присудили?

– Слава Богу, дали по нижнему пределу, может, еще на внучку посмотрит. Так что вы решили с Айшат этой?

– Ничего, проверим и выпустим, она, кажется, не при делах. Хоть Люська и говорит, что, мол, это она принесла в дом коноплю, только врет все баба.

Распрощавшись, Саша сел и стал напряженно вспоминать, кто мог пройти в помещение участка, убить Сергея и выйти незамеченным. В первую очередь тот, кто знал, что камеры не работают. Тот, кто рано встает и выходит из дома. Поэтому никто бы не удивился, увидев этого человека на улице. Сергея убили семнадцатого, прошло довольно много времени, но все равно, стоит расспросить местных, кто и что тогда видел, если они, конечно, вспомнят. Люська, скорее всего, ни при чем, ей просто невыгодно было привлекать внимание к своему дому. Она хоть и не семи пядей во лбу, но уж это поняла бы наверняка. Айшат ростом не вышла, накинуть петлю на шею человека выше ее на голову она вряд ли смогла бы. В то утро вроде никто из чужаков не приезжал, но это надо проверить. Как он раньше не проверил, вдруг где-нибудь в кустах машина была спрятана, а теперь и следов не осталось. Пойди пойми, когда ветки были обломаны, на них в месте слома число не высвечивается, и с тех пор несколько раз дожди шли, так что и отпечатки шин на земле можно даже не пытаться искать. Что же они такие глупые, сосредоточились на конопле, на Люське, искали мужиков, приезжавших к Серегиному дому под утро, а толку? Поломав голову, Саша для начала решил обойти те дворы, которые были ближе всего к отделу. Постучав в одну калитку, он, как ему показалось, разбудил хозяйку дома. Та, накинув на плечи плащ и потирая красную ото сна щеку, подошла к забору. Саша увидел полусонные глаза, в которых, тем не менее, светилось лукавство.