Александр Грич - Вилла мертвого доктора

Так или иначе, почтенный Мэлвин Рэдфорд был моей реакцией недоволен. Он это внешне никак не проявлял — он ведь человек опытный и знает, что проявлять реакции, так сказать, визуально, — последнее дело. И вот начались… странные, а иногда — страшные события, о которых я вам рассказал. Цель — помешать следствию.

— Но почему понадобилось убивать Фелпса именно сейчас? — почти выкрикнул Блументаль. — Я понимаю, недовольство им, опасность того, что Ричард узнал о махинациях со страховками, этот тайный архив — но это все ведь не вчера началось?

— Боюсь, мы теряем время… — поддержала его Зоя.

— А вот тут следует вернуться к материалам, которые нашли при обыске у Гарднера, — подхватил Потемкин. — Среди них есть весьма любопытные. Один имеет прямое отношение к нашей беседе. Это видео, снятое при вашей, Зоя, встрече с конгрессменом Рэдфордом. На диске — помимо всего прочего — и точное указание дня и часа, когда эта встреча проходила. Вы ведь ее хорошо помните, Зоя?

И, выждав паузу, Олег продолжал:

— Для остальных собравшихся — очень коротко. Миссис Фелпс за неделю до убийства встретилась с Рэдфордом, чтобы информировать его о том, что Ричард Фелпс принял окончательное решение баллотироваться в конгресс — по тому же округу, что и Мэлвин Рэдфорд. Фелпс считал, что шансы у него хорошие, но готовил свое выдвижение втихомолку — не хотел преждевременно вызывать огонь на себя. Он и Зое о своем решении не сообщал, видно, отношения у них уже были далеко не радужные. Так что она подслушала его разговор по телефону. И немедленно обратилась к Рэдфорду… Зачем — вот вопрос. «Остановите его! — вот суть ее просьбы. — Фелпса надо остановить, это в наших общих интересах!»

Ну, что касается интересов Рэдфорда — тут все ясно, и вы, Зоя, обратились по адресу. Что до ваших интересов — Рэдфорд их не знал. Посчитал, что вами руководит стремление досадить нелюбимому человеку — и только. Но разговор предусмотрительно записал на пленку — со всеми вашими жалобами на вздорный характер Фелпса, на его связи с женщинами, с Самантой в частности… Что же, эта запись пригодилась…

Рэдфорд вежливо поблагодарил вас за информацию и обещал подумать. Какие были эти думы — мы теперь знаем. Времени до прекращения выдвижения кандидатур оставалось совсем немного, надо было спешить. Потому грязная часть работы была поручена Келлеру — через Гарднера, разумеется. И уже не в первый раз. А в качестве «защитной» выбрана история с Самантой. И саму Саманту тоже решили убрать — так что теперь опровергнуть эту версию труднее.

— Ну да, я не любила Фелпса! Это все знают, — истерически выкрикнула Зоя. — Но зачем мне его убивать?

— Присутствующий здесь господин Гринберг, адвокат покойного, информировал нас, что Фелпс за неделю до случившегося забрал у него свое старое завещание и заявил, что собирается начать с вами процесс развода. Вы, конечно, в курсе того, что стало последней каплей — Фелпс узнал о вашей связи с господином Грэгом, удачно, что он тоже тут.

Незадолго до этого Фелпс получил информацию о смерти своего дяди в Аргентине. Вы об этом тоже узнали — письмо пришло домой, и вы без колебаний вскрыли его. Наследство серьезное — около семи миллионов в акциях и недвижимости… Причем условия дядюшка Фелпса, который, видимо, вас не очень жаловал, поставил такие, чтобы дать племяннику возможность развестись с вами и распоряжаться этими деньгами и имуществом самому. Так что вам надо было спешить, чтобы Фелпс не успел предпринять шагов по разводу.

— Все‑таки я вас недооценила, — сказала Зоя, с холодной ненавистью глядя на Олега. — Жаль, не я была за рулем в том вэне — я бы не промахнулась.

— К сожалению, для вашего ареста нет юридических оснований, — заключил Потемкин. — Но кое‑что профессор успел все же сделать.

Олег жестом пригласил к разговору адвоката.

— По новому завещанию профессора Фелпса, — худощавый аккуратный Артур Гринберг поправил хорошего тона муаровый галстук, — составленному с соблюдением всех формальностей, предусмотренных штатом Калифорния, наследство скончавшегося в Аргентине господина Найдорфа, завещанное Ричарду Фелпсу, будет помещено во вновь образуемый Фонд помощи студентам‑медикам, пожизненным президентом которого по воле покойного назначается Кэрон Ронсфельд.

«Правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой».

Олег Потемкин отложил зачитанную книжку Оскара Уайльда в бумажной обложке. Эта книга останется здесь, в Шерман‑Оакс, в доме Хопкинса. Гэри давно уже сказал Олегу: «Ты оставляй здесь какие‑то свои вещи, которые тебе могут в будущем понадобиться. Чего каждый раз все начинать с нуля? Все равно же вернешься».