Дмитрий Петров - Призрак киллера

Он вспомнил толстого, делового, такого любезного Чернякова, как он ласково прощался в холле с этой женщиной, отправляя ее на приготовленную им же смерть…

А утром все выглядит так обманчиво, весело и приятно.

— Кстати, о профессиях, — произнесла вдруг Нина, садясь на кровати и проводя рукой по растрепавшимся волосам. — А чем ты все-таки занимаешься? Скажи мне, я была права, подумав, что ты сотрудник органов? Теперь-то уж ты можешь быть со мной откровенен.

Щелкунчик хотел было ответить ей старой пословицей о том, что секс — не повод для знакомства, но сдержался. Отчего же не повод? Конечно, повод, но только не для такого знакомства. Все слишком серьезно.

Он покачал головой, как бы давая понять, что не намерен отвечать на этот вопрос, и сказал:

— Тебе нужно немедленно отсюда уехать. Я не смогу защищать тебя постоянно, потому что у меня много дел, а ты здесь в явной и серьезной опасности.

— Ты думаешь, Черняков захочет отравить меня снова? — спросила Нина, и ее лицо приняло странное выражение. Она все никак не могла поверить в то, что это правда, хотя Щелкунчик без всякой улыбки рассказал ей о том, что было для нее подстроено…

— Вряд ли, — ответил Щелкунчик спокойно, надевая рубашку. — Будет найден какой-нибудь другой способ… Может быть, менее изощренный и современный, но зато более надежный.

— Ну да, — кивнула Нина с намеренно безучастным видом, как бы равнодушно глядя в стенку перед собой. — Простой дедовский способ… Что-нибудь вроде того, которым ты вчера укокошил того парня…

На мгновение Щелкунчик остолбенел.

Вот это да! Вот такого пассажа он никак не ожидал… Руки его, не успевшие застегнуть пуговицы рубашки, опустились по швам.

— Ты что… — выдавил он из себя. — Ты думаешь, что это я убил того парня?..

Он уставился на Нину, и она подняла к нему свое лицо. Глаза ее были прозрачно-голубые и смотрели прямо и открыто. Она усмехнулась загадочно.

— Думаю, — сказала Нина просто. — Еще вчера вечером, когда пришел этот милиционер и сказал, что найден труп, я подумала, что это сделал ты. Надо отдать тебе должное, ты держался тогда просто молодцом. Никто бы не догадался, кроме меня.

«Привычка», — хотел было ответить Щелкунчик, но сдержался. Он совершенно не ожидал от женщины такой проницательности.

— А почему ты так думаешь? — спросил он отрывисто. — У тебя есть какие-то основания?

— Конечно, нет, — пожала плечами Нина. Она тоже стала одеваться, но делала это медленно, с удовольствием показывая все изгибы и плавные линии своего красивого тела. — Просто ты же сам сказал, что если я журналист, то должна уметь объяснять разные факты… Вот я и объясняю. Достаточно было соединить все вместе, и стало ясно, кто убил того парня и почему. Это он распылил в моем номере ядовитый газ?

— Не знаю, — ответил Щелкунчик недовольно. — Откуда я могу знать — кто?

— Значит, он, — вздохнула Нина. Она опять взглянула на Щелкунчика и добавила спокойно: — Ты нисколько не должен переживать. Ты же спас мне жизнь, так что я благодарна тебе. И в знак благодарности, — она кокетливо улыбнулась, вытягивая перед собой стройную ногу, — в знак моей благодарности я сегодня же куплю себе чулки с поясом и надену их специально для тебя… Как ты думаешь, в Синегорье продаются чулки с кружевными поясками? Я как-то видела в Москве — очень красиво…

— Сегодня ты ничего не купишь, — сказал Щелкунчик. — Сегодня ты немедленно сядешь в поезд и уедешь отсюда.

Нина пожала плечами, лицо ее на мгновение омрачилось, и она пошла в душ. Щелкунчик остался один в комнате.

«Вот ведь как нехорошо получилось», — подумал он. — Что за проницательная женщина, сразу догадалась, что именно он причастен к убийству того парня, которого нашла милиция накануне. Хотя если задуматься, то выстроить цепочку причинно-следственной связи было не так уж трудно…

Так-то так, но пока что Нина лидировала в своей догадливости. Теперь она уже знала о Щелкунчике кое-что. Что он убил парня, например… Это не так уж мало. Из такого знания можно сделать разные интересные выводы о человеке. Так что сейчас Нина знает о нем больше, чем он о ней. Например, он так и не понял, что она делает в Синегорье и зачем общалась с генеральным директором и с председателем профкома. Объяснение, которое она дала ему, показалось Щелкунчику малоубедительным, но другого он пока не добился.

Оставалось решить — стоит ли добиваться в этом вопросе полной ясности и тем самым вызывать подозрение у женщины своим повышенным интересом или просто отправить ее отсюда, проводить… Пусть она уедет, так будет лучше. В конце концов, у каждого человека могут быть свои интересы и задачи. Если Щелкунчик начнет настаивать, он все равно скорее всего ничего не добьется. Если ты не хочешь, чтобы тебе лгали, не задавай лишних вопросов, — так он считал всегда…